Былое сквозь думы. Книга 1

Тут-то мне и пригодились индийские познания. Приказав Магопо принести порох и зажечь трут, я выхватил негритёнка из рук ополоумевшей мамаши, распластал его на земле и, не обращая внимания на визг пострадавшего, сделал ножом два крестообразных надреза на местах укуса. Однако кровь из ранок не пошла. Тогда я впал в гуманизм и, припав ртом к местам надрезов, стал отсасывать яд, сплёвывая сукровицу куда попало. Затем у подбежавшего Магопо я взял немного пороха и, посыпав им ранки, поджёг трутом. Запахло горелым мясом, и несмышлёныш потерял неокрепшее сознание. Но я быстро привёл его в чувство назидательным действием и отдал родительнице, заверив всех, что малыш будет жить. Самое удивительное, что так оно и вышло. Через два дня, пока мы готовились к охоте, маленький бушмен уже был на ногах и готовился к новым встречам с животным миром Африки.

Племя ликовало и не мешало подготовке нашей экспедиции. Погонщика Твала и быков мы оставляли на попечение жителей крааля, а сами, в сопровождении четырёх носильщиков во главе с отцом спасённого негритёнка, расторопным бушменом Зуга, углубились в пустыню на поиски слоновьих троп и водопоев. Начинались настоящие охотничьи будни.

Охота на слонов не представляет опасности для надёжно вооружённого человека. В такую гору мяса не попадёт разве что слепой, а тот, кто охотился на более мелкого зверя, может смело отправляться в Африку и свежевать слонов направо и налево. Нам и в голову не приходило, что наше предприятие может потерпеть неудачу, поэтому уверенно надеялись на изобилие слоновой кости, а бушмены на слоновье мясо, которое они умело вялят на солнце, нарезая на полосы и развешивая по деревьям.

Через пару суток перехода вглубь Калахари нам стали попадаться деревья мачабель с большими жёлтыми плодами, являющимися любимым лакомством для слонов. Некоторые деревья были выворочены с корнем, что свидетельствовало о наличии в этой местности и самих животных.

– Баас, – как к негласно признанному руководителю отряда, обратился ко мне Гоза, – самое время разбивать лагерь, до воды совсем близко.

Я согласился и выбрал место стоянки, которое бушмены под руководством Зуги вкруговую обставили ветвями колючей акации, а в центре устроили удобные постели из сухой травы тамбуки.

Подкрепившись билтонгом, мы коротали время за чаем, благо запасов воды, которую носильщики хранили в скорлупе страусиновых яиц, у нас было достаточно.

– Инкоози, – робко обратился ко мне Магопо, заметив моё хорошее расположение духа, – после этой охоты белые вожди вернутся в Дурбан или пойдут дальше на север?

– Сын вождя Себитуане проявляет много праздного любопытства, – укорил я туземца, но всё-таки снизошёл до объяснений: – Мы будем продвигаться на фургоне от крааля к краалю до самой Замбези, осваивая всё новые охотничьи просторы. Таким образом и ты достигнешь земли макололов. И больше не утомляй своего господина глупыми вопросами, иначе выгоню из экспедиции, как паршивую овцу из стада.

Успокоенный Магопо тихо удалился к бушменам, расположившимся поодаль от нас и посасывающим свои трубки из рога антилопы, набитые опьяняющей травкой дакка.

Мы же, сидя у костра, продолжали чаёвничать и развлекаться пустыми разговорами на охотоведческие темы. Но скоро сон сморил меня, и даже грозный рык то ли льва, то ли страуса уже не мог помешать моему ночному отдыху.

Утром после завтрака, осмотрев свои тяжёлые двуствольные ружья и боезапас к ним, мы в сопровождении слуг с их привычным метательным оружием, направились искать звериный водопой, чтобы устроить там засаду. Бушмены, как непривычные к цивилизованной охоте дикари, остались охранять лагерь. Один лишь Зуга увязался следом, как верный пёс, следовавший по моим пятам от самого Пешпин-крааля.

Пройдя миль пять, мы действительно наткнулись на пересохшее русло реки, но с запасом воды на своём, когда-то глубоком, участке. У этого водоёма толпились мелкие животные, спеша утолить жажду до прихода более сильных представителей африканской фауны. Животный мир, как ни странно, соблюдает рациональную очерёдность при пользовании жизненно важными источниками существования, чего, к сожалению, не скажешь об ином человеке. Огромные и глубокие следы слонов по краям водоёма указывали, что мы на правильном пути. Время близилось к вечеру, поэтому наш отряд, не мешкая, занял удобные для отстрела животных позиции.

Я прилёг за развесистым баньяном у одной из звериных троп и

затаился. Ветерок поддувал в сторону водоёма, и мне не приходилось опасаться, что звери почуют меня раньше, чем я их увижу. Магопо и Зуга расположились рядом, готовые ко всему ради моей защиты. Потянулось время ожидания. Солнце уже начало садиться в своём багряном великолепии, и не хотелось думать, что скоро мирную тишину природы расколют ружейные выстрелы, а среди трав и кустарников забьются в предсмертной агонии огромные животные, орошая почву Калахари свежей кровью простреленных туш. Но такова жизнь с её неизменным плачевным исходом.