Чай для призрака

– Или лестница, допустим, на чердак. Или в подвал, – припоминая любопытное устройство Сыскного ведомства, заметила матушка.

– Но всё равно же выходит, это кто-то из своих, – подруга села на подоконник и грустно посмотрела на свою постель. – В дом-то просто так не попасть. Предок Ру был помешан на безопасности. В сад через ворота или калитки любой зайдёт, а в дом – лишь с «пригласительной» брошью. И сначала ею палец прокалывают и каплю крови берут, а после – цепляй на ворот и заходи смело. И живи спокойно.

– А у твоего мужа день рождения был? – подхватила матушка Шанэ. – И гости? Много?

– Много, – Эвья резко выпрямилась. – Очень много. Брошей – целый сундук, а едва хватило.

– Да, надо поднять старые планы дома, – матушка выманила ветер из тайника. – Но пусть этим Рьен занимается. Официально. Идём, дорогая. Думаю, самое главное мы узнали.

– А твои псы? – вспомнила подруга.

– Догонят. Но это поручение – так, из любопытства. Интересно, как и от кого заколдован дом. Но гораздо интереснее, как открыть потайную дверь. Но раз это северное колдовство, то пусть Мьёл, колдун Рьена, и подбирает ключи. А мы после узнаем.

– Книгу стихов не забудь!

– Уже-уже…

* * *

Людская река по-прежнему текла вдоль древнего особняка Ру, оставляя у ограды дома и парапета набережной фигурные плетёнки, а вот Рьена на мосту уже не было – ушёл. Матушка Шанэ привычным путём, следуя за псами, пробралась к Белому мосту и вернулась на родной Третий остров.

Вечерело. Половинка закатного солнца уже скрылась за крышами домов. Небо цвело золотом и багрянцем с вкраплениями мелких тёмных туч. Ветер срывал с деревьев листья и засыпал красно-рыжими паданцами летние столики и стулья, расставленные вокруг чайной в честь хорошей погоды. Мелкие серые птахи вились над рекой Глубокой и деловито пищали. А из приоткрытых окон так вкусно пахло пирогами, что матушка остановилась, размышляя, сразу к Рьену идти или перекусить и пирогов с собой взять.

Завидя матушку, из-за дальнего столика поднялся высокий смуглый бородач, подошёл, вежливо поклонился и сипло спросил:

– Нам передали, вы хотите поговорить с кем-то из островитян?

– Да, сынок, – оживилась она. – Хорошо, что ты пришёл. Как тебя зовут?

– Я вам должен, – просто ответил бородач и отодвинул ближайший стул: – В прошлом году вы пожалели бродягу и помогли с жильём и работой. Я Днно.

Матушка Шанэ села и прямо сказала:

– Меня интересует ваше колдовство. Островное. Хоть в общих чертах. В чём его суть?

Донно присел на краешек стула и грустно улыбнулся:

– Вам повезло, матушка. Я колдун. А суть нашего колдовства в том, что его нет.

– Неправда, – живо возразила матушка Шанэ. – Вы ощущаете мёртвых. Чувствуете, когда рядом находится призрак.

– Так разве ж это колдовство? – пожал плечами бородач. – Огрызки дара, матушка. Когда-то мы умели их призывать. Возвращать мёртвых из великой пучины. Слабый колдун – лишь родню, сильный – и друзей, и знакомых, и родню друзей и знакомых. Я был на Юге и знаю о ваших помощниках. Ваши духи, набираясь сил, создают для себя любую форму, кроме человеческой. А мы умели создавать своим человеческую.

– Дальше? – заинтересованно подалась вперёд матушка.

Донно расстегнул ворот потрёпанной рабочей куртки и вытянул из-под рубахи крохотный пузырёк, висевший на хитро сплетённом шнурке. И наполненный тёмным порошком, от которого сразу повеяло смертью.

– Прах, – подтвердил бородач. – Щепоть праха первого колдуна моего рода. Из него – и земли, или дерева, или камней, или тряпок – создаётся вместилище для души. Сколько оно выдержит, зависит от силы колдуна. И от щедрости моря-душедарителя. Именно ему решать, на какой срок отпустить душу. У нас, как и на Юге, сначала души были рабам, потом – слугами, потом – помощниками. А потом… всё.

– Что случилось? – сочувственно спросила матушка Шанэ.

– Подводный вулкан, – горько поджал губы Донно. – Он поглотил Острова знаний, где учились юные колдуны. А заодно и тех, кто пытался наши знания спасти, и учителей, и талантливую молодёжь. В один момент – в одну ночь, матушка, – мы лишились всего. Дома, знаний… будущего. А наши острова из Северных стали Пропавшими. Мы по-прежнему рождаемся с даром, но не умеем его развивать. И творить даже простые заклятья. По-прежнему храним реликвии, – и он спрятал пузырёк под куртку, – но уже давно это просто дань традиции.

– И явно что-то похожее случилось здесь, отчего на Севере перестали верить в духов, видеть их и помогать им, – задумчиво заметила она. – А скажи-ка, сынок, а если… Если вдруг беда? Способен ваш колдун в беде, вне себя от горя или страха, всё-таки сотворить… нечто?