Чай с Грейс Келли

– Джинджер. Вы, должно быть, встретили моего мужа и его ящик с инструментами, – сказала она, просто чтобы предупредить его – никогда ведь не знаешь, – что у нее есть муж.

– Оруэлл. Оруэлл Флэтбаш. Нет, Фреда не видел.

Значит, они знакомы. Более или менее успокоившись, она предложила гостю кофе. Оруэлл Флэтбаш не заставил себя просить и уселся за стол. Голова кокера лишь чуть-чуть возвышалась над спинкой стула.

– Вы далеко живете?

– В шести милях к западу. За домом этой пары плоскодонок Вердален.

– Плоскодонок?

– Дурочка, помноженная на два, равняется паре плоскодонок.

Его лицо расплылось в улыбке, в которой не хватало двух третей зубов. Он снова покосился в сторону и кивнул со сконфуженным видом.

– Прости, моя Кальпурния. Ты права, у меня злой язык. Моя Кальпурния не любит, когда я злословлю.

– Кальпурния?

– Моя жена. Бедняжка, она умерла уже больше двенадцати лет назад. От туберкулеза. Ее похоронили в Саскуэхансе. Скажите, м’дам Джинджер, у вас не найдется пары-тройки печений? Знаете, полезно перекусить в грозу, взбодрить желудок… И потом, – продолжал он, – недели через три после похорон, кого, по-вашему, я вижу под сливой у сарая, розовую и пышущую здоровьем? Мою Кальпурнию. С тех пор она всегда со мной.

Джинджер лишилась дара речи. Челюсть у нее отвисла. Она схватила кофейник, кружку, налила горячего кофе.

– Остались пирожки, – сказала она так тихо, будто в комнате спал младенец. – Хотите?

– Не откажусь. Вы не нальете вторую?

– Вторую?

– Кружку кофе.

– Нет, спасибо. Глоток кофе в этот час, и бессонница мне обеспечена.

– Не для вас, м’дам Джинджер. Для моей Кальпурнии. Кофе она может выпить вечером целую пинту, и ей это не мешает спать.

Губы Джинджер произнесли вопрос, которого она не задала вслух. Вид, однако, у Оруэлла Флэтбаша был как нельзя более разумный.

Она наполнила еще одну кружку, поставила ее перед соседним с гостем стулом. Подумав, положила и пирожок. Уши кокера заходили ходуном от удовольствия. Джинджер смотрела, как он молча пьет.

– Вы знаете Фреда? – спросила она.

– Ага. Помогаем друг дружке чем можем. Это Кальпурния подарила ему это, – добавил он, указав на кочергу у камина. – У нас было две.

Джинджер вспомнила, как Фред пришел домой с кочергой. Сказал ли он ей, где ее взял? Возможно. В тот вечер она, наверно, слишком устала, чтобы отличить синее от красного или кочергу от ветки яблони.

– Если я могу себе позволить, м’дам Джинджер… Кажется, моей Кальпурнии немного холодно, – сказал Оруэлл Флэтбаш, после того как отпил несколько глотков кофе, прищелкивая языком от удовольствия. – Она часто забывает свою шаль. А ведь весной бывает прохладно, я не устаю ей это повторять. Бестолочь. Не возражай, Кальпурния! – вдруг крикнул он, сердито нахмурившись. – Ты бестолочь, верно, да или нет? Очень вкусные ваши пирожки, м’дам Джинджер. Вы их сами печете?

– Они от Марти, – ответила она упавшим голосом.

Он съел первый, надкусил второй и обменял свою пустую кружку на стоявшую рядом, по-прежнему полную… гм, Кальпурнии, чью же еще. При этом он часто поглядывал налево и назад.

Но ведь Кальпурния была от него справа.

– Скажите… Есть… кто-то… еще с вами? – выдохнула Джинджер.

– Нет, нет.

Оруэлл Флэтбаш откусил половину пирожка.

– Не то чтобы кто-то, – уточнил он загадочно. – Не то чтобы.

Он стряхнул крошки, прилипшие к влажной фуфайке, тщательно собрал их в щепоть и поднес к плечу. Кого он кормил? Кому их давал?

– Просто большому Бастеру.

– Большому… Бастеру?

– Это мой гнедой конь. Вы чертовски любезны, что впустили его в дом. Вам не кажется это забавным?

– Да, да, – выговорила она, содрогнувшись. – О да… Умора.

– Я хотел сказать, удивительным? Лошадь обычно не обращает внимания на коров. Но к этой он, прямо скажем, прикипел. Они знают друг дружку с раннего детства, надо сказать.

– У вас… и корова? – спросила Джинджер, шумно, с подвизгом сглотнув.

Оруэлл Флэтбаш рассмеялся. Двух третей зубов у него, может быть, и не хватало, но это не помешало ему умять два пирожка.

– Не разыгрывайте меня, м’дам Джинджер! – весело воскликнул он. – Ну вы и шутница. Насчет Свифта-то я понимаю. Он такой лядащий. Но Маргарет! Она занимает много места. Ладно, это еще не все. Скоро время дойки. Да, да, Маргарет, потерпи. Смотри-ка, вот и кончилась.

– Кончилась? – ошеломленно повторила Джинджер.

– Гроза. Весной они приходят, уходят, как говорится. Верно?

За окном показался кусок голубого неба.

– Да, – вяло пробормотала Джинджер.

Она задумалась, что же готовит ей следующая весенняя гроза. И не посмела задать вопрос о форме и природе этого лядащего Свифта.

Оруэлл Флэтбаш отодвинул стул. Его рука галантно качнулась, пропуская вперед даму. Потом жестом приказала Бастеру и Маргарет (и… неведомому лядащему созданию) следовать за ними, за ним и его Кальпурнией.

Он рассыпался в благодарностях, пока Джинджер провожала всю эту веселую компанию до дверей.