Чайки за кормой

«Мне не столько нужны деньги и власть, сколько нужны впечатления», – думал Мондель, но вслух эти мысли не произносил.

Наиболее предсказуемым из конкурентов выглядел полковник Уракин. Его Мондель решил «прикончить» в открытом бою. Нанеся визит местной телерадиокомпании и «умаслив» кого надо и как надо, он вызвал начальника местного гарнизона, баллотирующегося в мэры, на теледебаты.

К вечеру того же дня пришло сообщение, что полковник принял вызов. Мондель удовлетворенно потер руки – в победе он не сомневался.

Сколько помнит себя человечество, оно все время мечтало о передаче изображения на дальние расстояния. Волшебные зеркала, тарелочки с яблочками – все это первые «модели» телевизоров. Однако, от «разработок» до внедрения прошло не одно тысячелетие.

Первые телевизоры, в которые можно было хоть что-то разглядеть, появились в 30-х годах 20-го века. Но чтобы в дальнейшем большие группы людей – операторы, ведущие новостных программ, редакторы, дикторы, спортивные комментаторы и, конечно же, директора каналов – смогли обрести работу, был приложен огромный труд блестящих ученых. Все их изыскания, как всегда, гениально объединил в одно целое в 1905 году Альберт Эйнштейн, и дело обрело свое очертание. В 1933 году один русский эмигрант в США продемонстрировал первую электронную трубку. И пошло, и поехало… А с 1939 года и в СССР началось регулярное телевещание.

Те, кому надо, очень быстро поняли бескрайние возможности голубого экрана и тут же сообразили, как ими пользоваться. Не успели телевизионные люди как вволю покуражиться, как тут же попали в железные руки идеологических работников. И обрушились потоки стереотипов – стандартов поведения, социальных мифов и политических иллюзий – на головы первых и всех последующих телезрителей. Пропаганда с годами становилась все тоньше и изощреннее, но главная задача: формирование человека, живущего только рефлексами и не способного критически мыслить и разбираться в положении вещей, успешно выполнялась.

В день, когда были назначены теледебаты, Мондель приехал на телевидение заранее. Он осмотрелся, прошелся по всем помещениям и кабинетам, со всеми поздоровался. С мужчинами сходил на перекур, дам угостил конфетами и комплиментами, людей, вошедших в стадию совмещения полов, развлек анекдотами.

К шести часам вечера прибыл полковник со множеством адъютантов и солдат. Была даже зачем-то приведена добрая овчарка Найда, по старости уже не несущая службу. Появление такого количества людей в форме тут же парализовало работу телестудии. Восстановить ее удалось лишь через полчаса, после того, как утихомирили полковника и вывели всех посторонних во двор. Найду оставили в комнате вахтера, поскольку она вела себя спокойно и никому не мешала.

Слегка успокоенного полковника ввели в студию, где за столом, застеленным белоснежной скатертью, сидел Мондель. Уракин недобро посмотрел на противника и вытер платком свой покатый и твердый, как кувалда, полковничий лоб. Мондель залюбовался блестящей передней частью черепа военного и подумал: «Таким лбом хорошо стены пробивать».

Полковник же, осмотрев соперника, в мыслях был более краток: «Штатский!»

Ведущая теледебатов Анна, женщина неопределенного возраста, имеющая темный цвет волос и прямую челку, подала команду операторам для начала съемок. Но ее остановил режиссер – полковник не прошел гримеров.

Уракина отвели в специальный кабинет. Уже через минуту оттуда стали доноситься истошные крики. Вслед за ними в студию вбежал полковник и закричал:

– Вы что тут, решили из меня гомика сделать?!

Все присутствующие ошеломленно смотрели на буйствующего военного и не решались что-либо сказать.

– Пудрить меня зачем?! А губы красить для какой цели?! Для неуставных взаимоотношений?!!

Чтобы и дальше не раздражать полковника решили его не гримировать. Объяснять ему необходимость этого мероприятия не представлялось возможным – военный ум этого просто бы не понял.

Уракину дали выпить сто граммов водки, и теледебаты, с большим опозданием, но все же начались.

Как только заработали камеры, полковник тут же крикнул:

– Я выступаю первым! Военные всегда впереди, и я не исключение!

Ведущая и Мондель переглянулись. Харитон повел плечами и улыбнулся. «Может, так оно и лучше», – подумал он. Что подумала Анна, было не понятно, поскольку работала она за зарплату.

– Мы все как один живем в нашем городе. А что такое «город»? Это, по сути дела, большой гарнизон. А кто имеет опыт руководства гарнизоном? Полковник Уракин, то есть, я! Вот вы, допустим, кто по званию?

Этот вопрос полковник задал Монделю. Тот вместо ответа улыбнулся и сложил на груди руки.

– Во-о-от! Не старше лейтенанта, уж точно. Есть еще здесь кто-нибудь в чине полковника? Во-о-от! Нету! Значит что? Значит командовать должен я как старший по званию!

– А скажите… – начала было Анна, но Мондель замахал на нее руками, и она осеклась.