Чахоточный шик. История красоты, моды и недуга

В «Описательной и физиологической анатомии головного мозга, спинного мозга и нервных узлов» (1845) Роберт Бентли Тодд изложил физиологические доказательства различий между нервной системой мужчин и женщин: «Хотя Аристотель заметил, что женский мозг в абсолютном выражении меньше мужского, относительно тела он все же не уступает в размерах; ведь женское тело, как правило, легче мужского. Женский мозг по большей части даже больше мужского относительно размеров тела. Различная степень восприимчивости и чувствительности нервной системы, по-видимому, зависит от относительного размера мозга в сравнении с телом»289. Врачи и физиологи представили женскую нервную систему как более восприимчивую к последствиям чрезмерной стимуляции и склонную к раздражимости, что потенциально могло быстрее вести к истощению ее организма в целом, и истощение как таковое приводило к туберкулезу. Эти представления подкреплялись растущей верой в то, что женщины были наиболее частыми жертвами болезни. В 1843 году Джон Гастингс утверждал, что «женщины, несомненно, более подвержены легочной чахотке, чем мужчины»290, в то время как Генри Дешон даже предположил, что предрасположенность к туберкулезу была прямым следствием «их более деликатной и раздражимой нервной организации, делающей их более восприимчивыми к впечатлениям, как умственным, так и физическим»291.

Смыслом и назначением жизни женщины считалось воспроизводство человеческого вида, и как врачи, так и социальные теоретики рассматривали женщин как артефакт и одновременно заложниц их репродуктивной функции. Учитывая, что женщина начала девятнадцатого века характеризовалась с точки зрения ее репродуктивного потенциала, этапы ее жизни отмеривались началом менструации, наличием беременности или ее потенциалом, а также «изменением жизни» после менопаузы. Физиологи, в частности Александр Уокер, утверждали, что «женский характер зависит от наличия яичников»292, и даже заявляли, что у женщины в отсутствие яичников все женские характеристики исчезают, а с прекращением менструации исчезает грудь и отрастает борода. Он также утверждал, что начало полового созревания знаменовало «состояние чрезмерной восприимчивости» у женщин и вызывало «изобилие жизни, которое стремится как бы распространяться и сообщаться»293.

Однако это изобилие жизни также приводило к ее окончанию, поскольку туберкулез был интегрирован в эту мыслительную схему. Авторы медицинских трактатов объясняли происхождение болезни нарушением, вызванным половым созреванием, утверждая, что именно в этот момент женщина бывает наиболее уязвима для чахотки из-за сложного состояния ее организма. Например, Джон Рид утверждал: «Общеизвестно, что явные симптомы туберкулеза по большей части начинаются примерно в период полового созревания или вскоре после него», так как «во всем организме протекает <.. > революция», изменяющая дыхательные органы и усиливающая «их чуткость к другим частям», делая женщину более восприимчивой к чахоточной болезни294. Именно эта повышенная «чуткость» между легкими и маткой позволяла процессу полового созревания усиливать раздражимость и вызывать туберкулез. Таким образом, менструация имела значение не только для развития репродуктивного потенциала женщины, но и для возникновения чахотки, обеспечивая физиологическую связь между ними.

Физиологи утверждали, что репродуктивные органы оказывают влияние «на все системы организма женщины»295. Что с наступлением половой зрелости «девица начинает приобретать <…> приспособление к цели», и «репродуктивные органы женщины более не пребывают в подчиненном состоянии, а, напротив, доминируют над всем животным естеством»296. У взрослеющей женщины появлялись новые таланты, в том числе «абсолютное расстройство воображения — вновь возникающее желание нравиться — эмоции ревности — не только половая любовь, но и любовь к детям, и даже любовь к самоотдаче, которая затем обычно несет на себе отпечаток связи с репродуктивными органами — и, наконец, странные и непредсказуемые мозговые впечатления, капризы воодушевления или антипатии, которые не подчиняются ее контролю»297. Определяя женщину с медицинской точки зрения в терминах эмоций, физиологи еще крепче связывали женское начало и болезнь, вызванную чувствительностью и эмоциями. В журнале The Medico-Chirurgical Review говорилось: «Если девушка влюблена, то это нарушение мозга, возбужденное страстью, может дать ей <.. > харкание кровью и <.. > чахотку»298.