Чародей

– Ты не должна избирать эту дорогу, – приказал ей Таита. – Она не для тебя. Боги уготовили тебе другую судьбу. Ты слышишь меня?

– Да! – Минтака повернула к нему голову, словно могла разглядеть его лицо.

– Нефер жив. Он живой. Ты слышала?

– Да! О да!

– Будь сильной, Минтака. Мы придем за тобой. Нефер и я придем за тобой.

Таита сосредоточил все свои силы, так что ногти до крови впились в кожу ладоней, но все равно ему не удавалось удерживать связь с царевной дольше. Она начала ускользать, ее образ померк и расплылся. Но прежде чем исчезнуть совсем, девушка улыбнулась – чудесной улыбкой, полной любви и возродившейся надежды.

– Будь сильной! – повторил он. – Будь сильной, Минтака!

Эхо собственного голоса вернулось к нему, как если бы доносилось издалека.

Нефер ждал его у подножия дюн. Не успел Таита дойти до середины склона, как юноша понял: случилось нечто важное.

– Ты видел ее! – закричал он, и это не был вопрос. – Что с ней происходит?

Он побежал магу навстречу.

– Мы нужны ей. – Таита положил руку Неферу на плечо.

Ему не по силам было рассказать обо всей глубине печали и отчаяния, испытанных Минтакой, как и о пути, уготованном ею для себя. Нефер мог этого не вынести и совершить необдуманный поступок, чреватый угрозой для него самого и возлюбленной.

– Ты был прав, – продолжил Таита. – Все мои замыслы покинуть страну и искать убежища на востоке придется отбросить. Мы едем к Минтаке. Я обещал ей.

– Да! – согласился Нефер. – Когда отправляемся в Аварис?

– Ждать нельзя. Выступаем немедленно.

Пятнадцать трудных переходов потребовалось путникам, чтобы достичь Тана – маленькой крепости и конной подставы в дне пути к югу от Авариса. За дорогу они четырежды меняли лошадей – Таита воспользовался полученным от Наджи разрешением получать свежие упряжки и припасы в гарнизонах и лагерях по дороге.

С мгновения выезда из Гебель-Нагары они без конца строили планы, зная, что им предстоит столкнуться со всей мощью фараона Трока-Урука. По словам начальников гарнизонов, через которые им довелось проезжать, под рукой Трока находились теперь двадцать семь полностью обученных и снаряженных полков, а также три тысячи колесниц. Против этого множества в их распоряжении имелась потрепанная крытая повозка, у которой одно колесо выказывало очевидное стремление отвалиться в самую неподходящую минуту, а кузову не давали рассыпаться только завязки из бечевки и кожаных ремешков. Их было всего четверо: Нефер, Мерен, Хилтон и Бей. Но пятым с ними был Таита.

– Маг стоит по меньшей мере двадцати семи полков, – заявил Хилтон. – Так что силы с Троком у нас равные.

Хилтон был знаком с начальником гарнизона в Тане, изборожденным шрамами, и седым старым воином по имени Соккон. Давным-давно они вдвоем шли по Красной дороге, потом вместе сражались, веселились и распутничали. После часа воспоминаний за чашей кислого пива Хилтон показал другу охранную грамоту. Держа свиток вверх ногами, Соккон с умным видом уставился в него.

– Обрати внимание на печать фараона, – заметил Хилтон.

– Насколько я тебя знаю, Хилтон, а Гором клянусь, что это так, ты наверняка сам подделал оттиск. – Соккон вернул грамоту. – И что тебе нужно, старый мошенник?

Путники выбрали из табуна в несколько сотен голов свежих лошадей, затем Таита обошел построенные рядами колесницы, только что изготовленные в Аварисе, и отобрал три штуки.

Выезжая из Тана, Таита правил старой повозкой, а Мерену, Хилтону и Неферу досталось по колеснице. Бей замыкал строй, гоня два десятка запасных лошадей. Направлялись они к Аварису не по прямой, а заходили с восточной стороны города.

На краю пустыни приютился маленький оазис, используемый бедуинами и купеческими караванами по пути на восток или обратно.

Пока остальные выгружали припас, который доставили из Тана в повозке, чистили коней и смазывали оси новеньких колесниц, Таита поторговался с вожаком ассирийского каравана, остановившегося поблизости. Он купил ворох грязной, заплатанной одежды и двадцать шерстяных ковров, сотканных в стране у Дальнего моря. Материал и работа были не лучшего качества, но заплатить за них пришлось заоблачную цену.

– Этот ассирийский орангутанг – настоящий живоглот и грабитель, – ворчал маг, укладывая ковры в повозку.

– Зачем они нам понадобились? – осведомился Нефер, но Таита сделал вид, что не слышал вопроса.

Той ночью Таита покрасил свою седую гриву вытяжкой из коры мимозы, чем разительно переменил внешность. Еще затемно, оставив Бея охранять табун и колесницы, путники погрузились в ветхую повозку и, расположившись на куче пыльных ковров, покатили на запад, к Аварису. Одеты они были в выторгованные Таитой лохмотья. Маг облачился в длинный халат с поясом, а нижнюю часть лица укрыл, как это принято среди горожан Ура и в Халдее. Вместе с перекрашенными волосами это сделало его совсем неузнаваемым.