Часть 3. Поздняя классическая поэзия

Людской поток, моря шелков, парчи...
Немолчный гул — упряжки, экипажи...
Каскад огней в безоблачной ночи,
Из дальних мест народ собрался даже.

Бег времени, не торопись, замри!

Пусть фонари — до самого рассвета,
Пусть плачут пёстрые марионетки,
А мы смеемся и не ждём зари.

Но не досадуй, что зайдёт луна,

Испей мгновенья аромат сполна.

Источник: "Цветы сливы. Стихи из запретного романа", 2000

"Скороговорки"

I. "Там над частоколом..."

Там над частоколом
 зачем-то торчал чурбачок черепичный,
А под частоколом
 частенько скучал чахлый мул горемычный.
Упал с частокола
 зачем-то торчавший на нем чурбачок
 черепичный
И в мула попал,
 что под тем частоколом частенько скучал
 горемычный.
С отчаянной яростью он,
 что под тем частоколом частенько скучал
 горемычный
Копытом тупым
 раскурочил тотчас до черта черепков
 чурбачок черепичный.
Иль в точности наоборот,
 этот мул, что под тем частоколом
 частенько скучал горемычный
Чудовищно чётко
 пришиблен был тем, с частокола упавшим
 шальным чурбачком черепичным.

Источник: "Цветы сливы. Стихи из запретного романа", 2000

II. "Шлёп, шлёп, шлёп — вышаркивает старикашка..."

Шлёп, шлёп, шлёп — вышаркивает
 старикашка,
с жёлтым горохом сжал в руке черпашку,
а в другой — цветами расцвечённую суму.
Шлёп, шлёп, шлёп — вышаркивает
 старикашка,
вдруг навстречу жёлтый с белым пёс —
 бродяжка,
сцапал он цветами расцвечённую суму.
Тот, что шмыгал, тот, что шаркал,
 старикашка,
с жёлтым горохом опустил черпашку,
дать отбой стараясь поберушке псу.
То ли старикашка
пострадал от жёлтого с белесым пса —
 бродяжки,
То ли пёс-бродяжка,
жёлтый с белым, пострадал от старикашки.

Источник: "Цветы сливы. Стихи из запретного романа", 2000

Анонимные романсы из романа "Цзинь, Пин, Мэй" (XVI в.)

Перевод: Городецкая О.М.

Играя на пипе ("Тихо в спальню я вошла одна...")

Тихо в спальню я вошла одна,
На стене забытая видна
Запыленная трехструнка пипа,
От ненужности уже осипла.
Слабый ветер зарождает стон
В глубине, забывшей лад и тон,
Истомил старушку отблеск лунный.
Я, прижав, слегка задела струны.
Подтянула их, настроила на лад,
И мелодий зазвучала гладь,
Застенала прежнею любовью.
Я примёрзла телом к изголовью.
И невольно растопил ледник
Из-под камня на сердце родник.
Все как прежде в доме, только тихо.
Я теней шарахаюсь, трусиха.
Все как прежде, только нет тебя.
Только пальцы струны рвут, скорбя.

Источник: "Цветы сливы. Стихи из запретного романа", 2000

Прилипалы ("Ластиться умеют, хапать мастера...")