Часть 4. Современная поэзия

Старик крестьянин

(с мотыгой на плече проходит через сцену)

Кровь сердца сгорела...
Пеплом стала она.
Вновь на пшеничных полях война.
Будет ли светлой вода Хуанхэ?
Жизнь для чего нам дана?
Кончится ли когда-нибудь?

Пастушок

(гонит через сцену стадо баранов)

Ну, времена, времена!..
Двум дерущимся псам не бросай куска:
Только знают, что грызться! Тоска!
Хлеб слопают, — овцам порвут бока...
Уйти бы! Тут кровь близка.

Толпа варваров

(проходят по сцене, бряцая оружием)

Драку почуяв, бежим туда, —
Повеселимся и мы тогда!
Сильный повсюду слабого бьет,
Наша добыча — и этот и тот!

Из-за горы доносятся возгласы: "Десять тысяч лет Чжуань-сюю!", "Десять тысяч лет императору!"

Топот и крики погони: "Изменники, куда бежите? Вас ждет небесная кара!"

Во главе своих приверженцев выбегает из ущелья Гун-гун, израненный, весь в крови. Волосы коротки, тело узорчато. Он весь обнажен, только бедра прикрыты листьями банана. В одной руке окровавленный бронзовый меч, в другой — каменное копье, залитое кровью.

Гун-гун

Проклятые! О! Изнемог.
Ай! Как досадно! А!
Проклятые! Не достиг ничего...
Досадно! О! О!
Кубка я сделать не мог
Из черепа врага моего!..

(Слизывает кровь с оружия; становится в грозную позу.)

Вот северный столп небес, — Бучжоу гора!
Ей рухнуть пора! Мне погибнуть пора!
Корень жизни моей вырвать пора!
О бойцы мои! Друзья мои!
Я первенства не добыл пока.
Обошел меня старый хитрец пока,
Но не кончена с ним еще игра...
Вы всегда свою жизнь доверяли мне, —
Я хочу ее взять, друзья мои!

Приверженцы Гун-гуна собирают у подножья горы опавшие плоды и пожирают их.

Голода и усталости дух в ваших утробах взвыл!
Слышал и я — с Бучжоу плоды полны целебных сил!
Эх, потерпели бы миг один, был бы вам вечный пир!..
Что ж, набивайте брюхо теперь, — рушится этот мир!

Крики преследователей приближаются.

Слышите ли крики врагов, — будто бы в море шквал?
Плохо! Потопят разбитый челн — и без того пропал!
Эй, друзья мои, не жалейте крепких своих голов!
Северный столп небес ломайте! Бейте камни скал!

Толпа головами дробит скалы, сверкают молнии. Могучий удар грома перекосил Бучжоу. Небосвод накреняется. Кипит какое-то вещество, похожее на черный дым... Приверженцы Гун-гуна один за другим замертво падают на склоне горы.

Чжуань-сюй

(обнаженный, похожий на гориллу, с распущенными волосами, вооруженный, как и Гун-гун, выбегает на сцену со своими сторонниками)

Изменники! Гнев небес!
Небесная кара! Сто тысяч бед1
А! Вэй-я! Вэй-я! Рушится этот свет!
С неба летит песок... Неба уж нет!
Падают камни, дрожит земля... Гнется ее хребет!
Рушатся горы... Нет ничего, хаос. Вэй-я! Ай-я!
Что теперь делать? Куда бежать? Кончился этот свет!

Гром все сильнее, молнии чаще. Вспышки молний освещают трупы Гун-гуна, Чжуань-сюя и их приверженцев. Затем гром постепенно утихает, угасают молнии, все успокаивается. Минут пять стоит глубокая тишина. Слышны постепенно приближающиеся всплески воды.