Человек бегущий

На следующий день я прошел даблполингом ту же трассу в рамках марафона коньковым стилем, который по определению быстрее классического – но и тут мне удалось заехать в сотню. А вечером я уже катил в направлении Монреаля с его французским шиком, великолепными ресторанами и картинными галереями, и дальше, к игрушечному Квебеку, лежащему в морозном тумане над замерзшей рекой святого Лаврентия. За рулем больную правую ногу я засовывал под себя и нажимал на педали здоровой левой, а в гостиницах обкладывал отекший голеностоп льдом, благо в Канаде, как и в США, автоматы с кубиками льда стоят во всех холлах.

Васалоппет через две недели я тоже проехал бесшажным ходом, в том числе пугающий многих стартовый подъем на 200 метров, но погода в тот год была сложная, начал идти снег – подобно Ларссону в той легендарной гонке я сильно просел на последних двадцати километрах и до финиша в итоге доехал в седьмой сотне. Но главное было сделано: я доказал себе, что могу, подобно лидерам, идти Васалоппет даблполингом. Сезон был спасен, вместе с травмой я обрел и новый стиль передвижения, и лучшее понимание своего тела. О своих спортивных подвигах я решился рассказать хирургу лишь в августе, когда тот делал операцию по извлечению штифта. Он не стал комментировать, лишь философски заметил: «Вы, спортсмены, неисправимы» и вручил на память титановую пластину. Нога срослась, а даблполинг остался со мной навсегда – теперь я хожу им практически все свои лыжные марафоны.

2

Другая травма приключилась пару лет спустя, когда я уже вернулся из Германии в Москву. Эту историю надо начать неделей ранее, когда я гостил в Алматы с лекциями в летней школе в местном университете. Был конец августа, мы жили в гостинице на окраине города, в предгорьях. Город внизу, опоясанный новыми магистралями, вдоль которых стояли мерцающие небоскребы, дети нефтяного благополучия, утопал в вареве смога, позади высились хребты Заилийского Алатау. Я мечтал о том дне, когда закончится школа, чтобы отправиться в горы и пройти пешком от Алматы до озера Иссык-Куль в Киргизии через перевалы Алатау.

Я люблю Алма-Ату, как все время хочется неполиткорректно называть ее по-старому. Наверное, именно из-за старого, ностальгического слоя городской жизни – все эти белые домишки частного сектора, утопающие в яблоневых садах, широкие проспекты с платанами, дома, еще застройки 1950-х, в которых живут горожане во втором-третьем поколении; Алма-Ата была «городом союзного значения» – Союза давно нет, но остался имперский дух и наследие большого модернистского проекта. И еще Алма-Ата хороша присутствием гор, которые естественным образом входят в городской пейзаж – по идущим с Чимбулака облакам можно предсказывать погоду, по розовеющим вершинам – наступление утра, а можно просто сесть на маршрутку и через полчаса оказаться высоко над городом, среди шелеста листвы и пения птиц.

На протяжении многих лет, приезжая по делам в Алматы, я использовал любую возможность, чтобы убежать на день в горы: на Медео, Чимбулак или на Большое Алматинское озеро, БАО, как его там называют – забежать буквально, ногами, или заехать на шоссейном или горном велосипеде. На этот раз я подготовился более основательно: взял с собой рюкзак, палатку и оборудование для горного похода, чтобы пройти маршрут через БАО, ледник Ак-Су, перевал Бостери Восточный и спуститься вниз с другой стороны хребта Алатау в Киргизстан, к холодным водам Иссык-Куля.

Мой горный опыт к тому времени ограничивался парой десятков выходов на окрестные вершины, когда я жил в Альпах, и переходом через Гималаи из Ладаха в Кашмир тропами пастухов и буддистских монахов. Альпинизмом это было не назвать, скорее горным туризмом – и в этот раз я рассчитывал примерно на такой же маршрут. Перевал Бостери Восточный не считался сложным, категория 1Б, к нему вели хорошо размеченные тропы, но при этом мне предстояло пересечь ледник Ак-Су, для чего в туристическом магазине в Алматы я купил кошки и ледоруб. Накануне я долго читал в интернете отчеты турклубов о прохождении перевала и ледника, высчитывал оптимальные траектории его прохождения, прикидывал места стоянок.

Я выехал из города на рассвете, когда вершины Алатау, чуть тронутые снегом по вершинам, окрасились нежным светом. Такси высадило меня у плотины на реке Большой Алматинке, я подхватил рюкзак и зашагал вдоль шоссе навстречу еловому лесу, поднимавшемуся по склону черными уступами. Несмотря на ранний час, воздух над горами уже дрожал, предвещая жаркий день, а на широких полянах вдоль реки собирались первые компании, разводя огонь под мангалами и закладывая в холодную воду арбузы.