Человек бегущий

Почти 9 утра, пора выезжать. Вариантов много, за две недели сбора я чередую короткие скоростные тренировки с длительными, горные – с условно-равнинными, потому что по-настоящему плоского рельефа здесь не найти. Можно отправиться вдоль моря по старому шоссе в Лимассол, мимо британского гарнизона и фруктовых садов, сделать остановку у замка крестоносцев в Колосси, где в придорожном кафе выжимают самый вкусный на острове апельсиновый сок, с идеальным балансом сладости, горечи и кислоты, затем доехать обратно до Пафоса, развернуться у аэропорта и возвратиться в Писсури, 120 километров рабочей трассы вдоль побережья, со свежим ветром и видами моря. Можно поехать на горную тренировку в Троодос, на двухкилометровый Олимп, собрав по пути еще пять—шесть подъемов на боковых дорогах, и накрутив 130–150 километров. А можно отправиться с друзьями в мегатур поперек острова, поднявшись с юга на хребет Троодоса, спустившись с него на пустынный северный берег, в городок Като Пиргос на границе с Северным Кипром, где мы обедаем в таверне под исполинским дубом, который раскинул свои ветви на полсотни метров в ширину, и оттуда поехать обратно по пустынным лесам самой заброшенной части острова, второй раз пересечь Троодос с севера на юг и на закате вернуться в Писсури: этот марафонский заезд длится весь световой день, с 7 утра до 8 вечера, давая в итоге внушительные 260 километров и 6 тысяч метров набора высоты – почти как королевский этап на Гран-туре, хотя профессионалы едут его в полтора раза быстрее.

Но сегодня у меня другая цель: я еду один и хочу сделать длительную горную тренировку в 200 километров. Стартую в 09:30, когда солнце уже начинает плавить асфальт. Первые километры пролетают по ветру, с моря: отличный способ размять мышцы на высоком каденсе, частоте вращения педалей. Затем дорога забирает резко вверх, к предгорьям – набор высоты от моря в следующие 10 километров сразу 600 метров с хорошими торчками до 20% градиента – и начинает петлять между оливковыми рощами, апельсиновыми садами и тенистыми кипарисовыми аллеями, где щебечут дрозды. Я проезжаю застывшие деревушки Алектора, Платанистеа, Агиос Фомас: на мощенных булыжником улочках ни души, все ставни наглухо закрыты, кусты роз и бугенвилии в горшках выставлены на каменные террасы вместе с амфорами, плетеными стульями и крашеными глиняными яйцами с надписью „кало Пасха“, «счастливой Пасхи».

Начинаются бесконечные тягуны на подъезде к горам, мимо скошенных полей с рулонами сена и пастбищ со стадами овец, непрерывно бренчащих колокольцами, мимо виноделен, зазывающих на дегустацию, и молочных ферм, что по-гречески называются «галактика». Пот из-под шлема струйками заливает руль и раму, голова опущена, глаза уперлись в цифры на экране компьютера, на метры вертикальной скорости и ватты мощности – стараюсь держать 1000 метров в час и 300 ватт, но получается с трудом. Вот и первая горная деревня – Като Платрес, вся в розах, кофешопах и сувенирных магазинах с редкими туристами. Слева от главной дороги расположена шоколадная лавка, и маленький стаканчик раскаленного, тягучего 90-процентного яванского шоколада дает необходимое ускорение в пути наверх.

Мне предстоит одолеть главный подъем к вершине Троодоса – Олимпу. Приходит прохлада, подают голос птицы, и по бокам встает могучий хвойный лес, реликтовая тродосская сосна, усыпающая дорогу большими растопыренными шишками, которые звонко падают и прыгают по асфальту. На Олимпе туман, сильный ветер, несутся клочья облаков, сосны низкие и мускулистые, готовые противостоять непогоде. В прошлые годы на майские праздники тут еще лежал снег, но теперь тепло, кресла горнолыжных подъемников застыли. Сверху открываются виды на северную часть острова, изрезанный берег, далекую бухту Морфу. Дорога петляет вдоль главного троодосского хребта, то вверх, то вниз, асфальт идеальный, но траектории приходится прописать между упавшими со скал острыми камнями, которые сразу порвут покрышку. Это самые удаленные места Кипра, территория монастырей и скитов. Я проезжаю монастырь Киккос с автобусами русских паломников, на вершине над ним виднеется храм и большой крест – это могила отца кипрской нации и первого президента, архиепископа Макариоса, который шесть лет был здесь послушником. Потом главная трасса ныряет вниз, в Полис, а я остаюсь наедине с густым хвойным запахом и теплым предвечерним солнцем на пустых лесных шоссе, где на протяжении полусотни километров нет ни людей, ни машин, ни даже сотовой связи. Оставляю в стороне Долину кедров: туда я не поеду, потому что пробил там накануне две камеры на острых камнях и булыжных секциях, а направлюсь в объезд к монастырю Ставрос тис Псокас, где монахи с посохами в черных одеждах уже тянутся к вечерней службе.