Человек бегущий

Многодневка – это особый жанр, тотальная, всепоглощающая история, отличная от любой, даже сверхдлинной, однодневной гонки. Многодневке нужен весь ты, твое тело, твои мысли, твое время; каждый шаг, каждый час посвящены гонке: это или сам этап, или активное восстановление, или переезд к следующему месту ночевки, или сон. Тело становится твоей главной заботой: максимально эффективно поднять его в перевал и максимально быстро и безопасно спустить с него, на плоских перегонах или тягунах спрятать его от встречного ветра в группы, чтобы сэкономить ватты и калории, укрыть от солнца на теневой части дороги, после этапа моментально забросить в него калории, пока открыто углеводное окно, размять и размассировать, затем довезти до нового места размещения, отмыть, смазать солнечные ожоги и потертости, дважды накормить, выгулять и уложить спать, чтобы на следующее утро вытащить его, сонное и просящее пощады, из постели и готовить к следующему этапу: мюсли и бутерброды, кофе и крем от солнца, заливка бачков изотоником и наполнение задних карманов – гели, батончики, ветровка, рукава. Этот ритм затягивает, и постепенно кажется, что в жизни не осталось ничего, кроме перевалов, перегонов, переездов, щелчков переключения передач, стрекота трещотки заднего колеса, свиста ветра и бесконечного, беспощадного солнца.

День третий начался непросто: возможно, я не восстановился после предыдущего этапа, а может, тяжело проходила акклиматизация. Я проснулся с больной головой, с трудом запихнул в себя порцию овсянки и пару яиц: перед длинными гонками я всегда ем яйца, а нам предстоял «королевский этап» от Брессаноне до Кальдаро длиной 150 километров с набором высоты более 4000 метров. Мы остановились в апартаментах в горной деревне недалеко от Брессаноне и поехали на старт своим ходом, заодно разминаясь на легкой передаче. Несмотря на ранний час, термометры на улицах показывали +26, в жарком воздухе пахло сеном и розами.

В предыдущий день мы поднялись на 10 позиций в протоколе и попали в первый стартовый карман. После трехкилометрового нейтрализованного проезда через город директор махнул флагом, и голова пелотона резко рванула, вытянулась в струну, словно перед нами не было шестичасового горного этапа. Моментально образовались просветы, нам с Иваном удалось зацепиться за группетто из пяти мощных немцев, сменявшихся впереди, но сам я держался из последних сил, что называется, звенел на колесе. 30-километровый отрезок до Эльценбаума мы пролетели за 40 с небольшим минут, со средней скоростью под 50 километров в час, и к началу подъема на перевал Пенсерйох – 12 километров с набором высоты 1300 метров – я был уже изрядно укатан, так что моментально отпустил группу и поехал своим темпом, сказав Ивану, что доберу их на спуске. Мощность упала до 250 ватт, ноги были вялые, любая попытка встать на педали быстро заканчивалась неудачей, и я рушился обратно в седло. Ко мне пришел классический giornata no, «день нет», который так или иначе случается на любой многодневке, а здесь пришелся на королевский этап.

С трудом одолев подъем, я надел на перевале ветровку – на высоте 2200 метров было еще горное прохладно – и понесся вниз. Спуск в долину Сарнталь был пологий и быстрый, но в середине его качество дороги ухудшилось, в асфальте появились трещины и волны, и велосипед затрясло. И здесь меня подвела мелкая техническая погрешность, которая едва не обернулась большой бедой: у меня был непрочно прикручен к раме флягодержатель, алюминиевая или карбоновая рамка, в которую мы вставляем бачок с напитком. Полная фляга от тряски стала вибрировать, на жестком ухабе выскочила, по инерции запрыгала рядом со мной на асфальте, и сильно ударила по заднему колесу, сбив велосипед с курса. Я выехал на обочину, усыпанную щебнем, с трудом удержал велосипед от того, чтобы его не утащило дальше под откос, но тут же налетел на камень и пробил колесо.

Попутчики унеслись дальше вниз, я быстро поставил одну из двух запасных камер и помчался догонять группу, ругая себя за небрежность – при осмотре велосипеда перед стартом не может быть мелочей. Однако не прошло и пары километров, как колесо опять начало спускать: на месте удара образовалась грыжа, которая зажевала тонкую камеру. Я поставил вторую запасную, но через несколько километров ее постигла та же судьба. Больше камер у меня не было, как не было и запасной покрышки. Я оказался без помощи на окраине деревни Вайсенбах на середине 50-километрового спуска к Больцано – большого города, где только и можно было купить новую покрышку. Мимо меня пронеслась желтая техничка Mavic с запасными колесами, а я не успел махнуть ей рукой. Техпомощь от организаторов можно было ждать еще долго – фургон поддержки ехал за основной группой в получасе сзади. Я снял колесо, оставил велосипед на обочине и пошел в деревню искать помощи.