Читаем Человек в поисках себя. Очерки антропологических и этических учений. Том 1. Античность и Средневековье полностью

Почвой для философствования в Китае была «Книга перемен» (И-цзин), составлявшаяся с XI в. по VII вв. до н. э.

Основное содержание этой книги посвящено постоянной смене явлений природы, обусловленной взаимодействию ян и инь. По этой книге, исследуя изменения (перемены) темного и светлого начал, производились гадания о счастливых и несчастливых событиях, об ожидаемых бедах и счастье.

Начало Инь изображалось прерывистой линией, Ян – сплошной. 384 черты 64-х гексаграмм (комбинаций из шести линий) характеризовали сложные изменения в системе «Инь-Ян», позволяющие предсказывать любые сложные отношения в происходящих процессах.

Таким образом, человеческая судьба ставилась в зависимость от комбинаторики чисел, которая, в свою очередь, подчинялась «воле Неба». Самостоятельное решение личности, свобода ее выбора пока еще не находили места в этой системе. В результате человек превращался в пассивное, бездеятельное начало.

Уже в те давние времена возникли представления о вознаграждении за добрые и наказании за дурные поступки. Иньский правитель Пань-гэн, предостерегая народ, говорил: Для меня нет далеких и близких, тот, кто совершит преступление, будет наказан смертью, тот, кто проявит добродетель, будет прославлен за сделанное добро (Шан-шу. Гл. 9).

То, что добродетель у китайцев считалась основой всего, подтверждают слова: Проявлять добродетель и остерегаться наказания (Ши-цзин, 17:4).

Уже в то время появляется характерный для всей последующей китайской философии культ «сыновней почтительности» – наследник культа предков, продукт родовых кровных связей. Древняя книга «Ши-цзин» («Книга песен») предписывала помощникам правителя обладать сыновним долгом и добродетелями, то есть проявлять родственные чувства к тем, к кому их следует проявлять, и уважать тех, кого следует. Тесная связь политического и нравственного учения в Китае проявлялась в том, что основной задачей правителя считалось управление страной и народом на основе добродетели, человеколюбия, придавалось огромное значение народу.

На закате Чжоуской эпохи, при смене рабовладельческого строя феодальным, наряду с верой в силу духов, в силу счастливого случая начали появляться мотивы критики древних суеверий. В книге «Цзо-чжуань» впервые с удивительной категоричностью была высказана чрезвычайно крамольная по тем временам мысль о том, что к радостным и печальным событиям, счастью или несчастью, выпадающим на долю людей, воля Неба не имеет никакого отношения, поэтому считалось, что …для беды и счастья не существует ворот, их навлекает на себя сам человек… счастье и беды зависят от людей; зловещие явления возникают от людей. Если среди людей нет разлада, зловещие явления сами по себе не появляются (Цзо-чжуань. Гл. 9, 14, 35). Более того, атеистический философ Цзы-чань даже заявил: Путь Неба далек, путь человека близок, они не соприкасаются друг с другом, поэтому как можно знать о пути Неба? Разговоры о воле Неба – пустая болтовня (Там же. Гл. 48).

Цзы-чань призывал также искать причины болезней не в воздействиях душ умерших, а в естественных причинах: пище, напитках, радостных и печальных событиях. Материалист Цзы-чань, следуя принципу «бытие определяет сознание» (а также здоровье), утверждал, что при нормальном образе жизни и питании, умеренности в радостях и гневе болезнь возникнуть не может.

По мнению китайцев, у каждого человека свой запас Ци, психической энергии, он может его истощить неправильными действиями и может пополнить. Таким образом, психическое и физическое состояние человека рассматривалось как производное от его образа жизни, мыслей, поступков.

Таким образом, в материалистическом произведении «Цзо-чжуань» был сформулирован принцип свободной воли человека, определяющей его здоровье и счастье. Воля человека была противопоставлена воле Неба (Бога). В этом состояло главное отличие этики Китая от этики Ветхого Завета, где свободная воля человека не означала нивелирования Божьей воли, а наоборот, предполагала гармонию с ней.

В то же время сходство двух этих позиций состоит в том, что наше счастье и здоровье находится в наших руках и зависит от нашего свободного выбора. Вопрос о соотношении воли Неба и воли человека, об отношениях между Небом и человеком имел дальнейшее развитие и стал основным вопросом китайской философии.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Психология речи и лингвопедагогическая психология
Психология речи и лингвопедагогическая психология

Книга представляет современные научные воззрения в области природы, формирования и развития речи, объединяя сферы лингвистики, психологии, педагогики.В ней предлагаются новые технологии обучения иностранным языкам взрослых людей, в том числе тех, кто имеет негативный опыт овладения языками или приступает к их изучению впервые.Особое место в книге отведено Интегративному лингво-психологическому тренингу (ИЛПТ) как методологической основе обучения иноязычной речи. Раскрываются научные принципы и прикладные аспекты ИЛПТ с целью использования данного метода в педагогической практике.Книга предназначена для студентов высших учебных заведений, получающих образование по филологическим, психологическим и педагогическим специальностям. Она может быть полезной широкому кругу ученых и практиков, чьи интересы и деятельность связаны с лингвистикой, психологией, педагогикой, преподаванием иностранных языков.

Ирина Михайловна Румянцева

Учебники и пособия ВУЗов
История Франции
История Франции

Андре Моруа, классик французской литературы XX века, автор знаменитых романизированных биографий Дюма, Бальзака, Виктора Гюго и др., считается подлинным мастером психологической прозы. Однако значительную часть наследия писателя составляют исторические сочинения. Ему принадлежит целая серия книг, посвященных истории Англии, США, Германии, Голландии. В «Истории Франции», впервые полностью переведенной на русский язык, охватывается период от поздней Античности до середины ХХ века. Читая эту вдохновенную историческую сагу, созданную блистательным романистом, мы начинаем лучше понимать Францию Жанны д. Арк, Людовика Четырнадцатого, Францию Мольера, Сартра и «Шарли Эбдо», страну, где великие социальные потрясения нередко сопровождались революционными прорывами, оставившими глубокий след в мировом искусстве.

Андре Моруа , Андрэ Моруа , Марина Цолаковна Арзаканян , Марк Ферро , Павел Юрьевич Уваров

Культурология / История / Учебники и пособия ВУЗов / Образование и наука