Черная гора

– Конечно нет, – фыркнул он. – Она услышала, что мы говорим на иностранном языке и невероятно много заплатили за еду. Может ли черногорская девушка упустить такой случай? – Он снова фыркнул. – Или любая другая девушка? Поэтому она переоделась.

– Это зависит от отношения, – возразил я. – Мы должны отдать должное ее хлопотам. Если вы хотите снять ботинки, действуйте, и мы можем арендовать стог на неделю, пока у вас не спадет отек. – Он не удостоил меня ответом, и через десять минут я спросил его: – Почему они добавляют в колбасу бензин?

На самом деле еда оказалась совсем неплохой. Яйца были превосходны, черный хлеб кисловат, но вполне съедобен, а вишневый джем из глиняного горшочка сделал бы честь любому дому. Позднее кто-то сказал Вулфу, что в Белграде свежие яйца продаются по сорок динаров за штуку, а мы съели по пять, то есть оказались не такими уж транжирами. После первого глотка я отставил чай, но вода была вполне приличной. Когда я намазывал джем на хлеб, вошел хозяин и что-то сказал Вулфу. Я полюбопытствовал, в чем дело. Вулф ответил, что телега готова.

– Какая телега? – спросил я.

– Чтобы ехать в Риеку, – ответил он.

– Впервые слышу о телеге, – пожаловался я. – Было договорено, что вы мне пересказываете полностью все разговоры. Вы же всегда утверждали, что, если я что-то пропускаю, вы никогда не можете знать, ухватили вы рациональное зерно или нет. А теперь, когда ботинок надет не на ту ногу, если вы мне простите такое сравнение, я чувствую то же самое.

Думаю, Вулф меня не слышал. Теперь он был сыт, но нужно было снова вставать и идти, и он слишком этого боялся, чтобы еще спорить со мной. Когда мы встали, отодвинув стулья, в дверях появилась дочь и что-то сказала.

– Что она говорит? – спросил я.

– Sretan рut.

– По буквам, пожалуйста.

Вулф повторил по буквам.

– Что это значит?

– Счастливого пути.

– А как сказать: «Путь был бы намного счастливее, если бы вы были с нами»?

– Не надо. – Он уже шел к двери.

Не желая быть грубым, я подошел к дочери и протянул ей руку. Ее рукопожатие было приятным и сильным. На одно мгновение она взглянула на меня и тут же опустила глаза.

– Розы красные, – отчетливо произнес я, – фиалки синие, сахар сладкий, а все вместе – это вы.

Я легко сжал ее руку и вышел. Вулф стоял в ярде от дома, скрестив руки на груди и сжав губы, глядя на повозку, которая действительно этого заслуживала. Лошадь была еще ничего – низкорослая, скорее пони, чем лошадь, но в хорошей форме, однако телега, в которую она была впряжена, представляла собой простой деревянный ящик на двух колесах, обитых железом. Вулф посмотрел на меня и жалобно произнес:

– Хозяин говорит, что положил сена, чтобы было помягче.

– Вы не доедете живым до Риеки. – Я кивнул, затем взял наши рюкзаки, свитеры, куртки и свои носки, висевшие на солнце. – Это же чуть больше мили. Поехали.

Глава 8

При строительстве домов в Риеке были использованы обломки скал, которые просто скатили вниз в долину, уложили прямоугольниками и накрыли соломой. Вот и все, что они сделали. И это было примерно в то же время, когда Колумб отправился через Атлантический океан в поисках короткого пути в Индию. Единственная улица покрылась грязью глубиной в целый фут, сохранившейся после апрельских дождей, однако с одной стороны улицы была проложена каменная дорожка. Когда мы шли по ней гуськом, у меня сложилось впечатление, что местные жители нам не особенно рады. Впереди маячили какие-то фигуры, несколько детей носились по низкой каменной стене, вдалеке шла женщина с метлой, но все они исчезали при нашем приближении. Даже в окнах никого не было видно.

– У нас что, чума? – спросил я.

Вулф остановился и обернулся:

– Нет. Это у них чума. Из них высосали все жизненные силы. Пф!

Он зашагал вперед. Пройдя центр городишка, Вулф сошел с дорожки и повернул направо через пролом в каменной стене. За ней находился дом больше и выше остальных, с арочной дверью, отделанной красивой резьбой. Вулф поднял кулак, чтобы постучать, но дверь неожиданно распахнулась, и на пороге появился человек.

– Вы Георг Билич? – спросил Вулф.

– Да, это я. – У него был низкий бас. – А вы кто?

– Это не важно, но вам я могу сказать. Меня зовут Тоне Стара, а это мой сын Алекс. Вы сдаете напрокат машину, а нам нужно добраться до Подгорицы. Мы заплатим, сколько надо.

Глаза Билича сузились.

– Я не знаю такого места – Подгорица.

– Вы называете его Титоград. Я не совсем удовлетворен этим переименованием. Мы с сыном хотим выразить властям наше сочувствие и предоставить в их распоряжение некоторые средства. От вас требуется услуга, за которую мы хорошо заплатим. Из уважения к вам я согласен назвать город Титоградом.

– Откуда вы и как сюда попали?

– Это наше дело. Вам достаточно знать, что мы заплатим две тысячи динаров или шесть долларов, если вам так больше нравится, за расстояние в двадцать три километра.

Узкие глаза Билича сузились еще сильнее.

– Мне не нравятся американские доллары и не нравится ваше предложение. Откуда вы узнали, что я сдаю машину напрокат?

– Это известно всем. Вы это отрицаете?