Черный Арагац

В последнем отделении г. Тарасов проявил весьма недюжинную способность моментально изменять выражение лица. Прекрасно исполнены были типы «Петрушки» в трёх видах, варшавской свахи, сидящей за чашечкой кофе, сентиментальной барышни, испуг иезуита-гастронома, нищей, трактирного пьяницы и городового. Имя г. Тарасова пользуется в России и в особенности на Кавказе громадною известностью. Обладая изумительной ловкостью и мимикой в изображении различных типов без всяких приспособлений и гримировки, г. Тарасов — не просто фокусник, а в своём роде художник, моментально улавливающий выдающиеся черты лица и тут же воспроизводящий тип со всеми его характерными особенностями». Из раздела «Происшествия» в глаза бросилось сообщение: «3 августа на Казанской, 101 найден труп отставного полковника Верещагина В. Т. Полиция считает, что совершенно убийство. Вся общественность города скорбит по кончине этого достойного человека. Покойный был не только героем последней Балканской войны, но и большим подвижником по созданию первого в нашем городе музея, который располагался прямо в его квартире, а точнее сказать — в подвальном помещении, куда он собирался сделать отдельный вход для свободного посещения. Его экспонаты — не просто случайное сборище старинных вещей, принадлежащих антикварию, а строго систематизированные археологические и исторические коллекции, а также вещи, найденные вообще на Юге России и преимущественно в пределах Ростовского округа, города Ростова и его окрестностей. Музей размещался в четырёх комнатах, разделённых по отделам, и по своему содержанию знакомил посетителя с жизнью и нравами племён, населявших наши земли». «Да, — подумал Ардашев, — возможно, убийство Верещагина связано с какой-нибудь исторической реликвией и его кредиторы здесь ни при чём. Полиция наверняка допросит всех должников и выяснит, где находился каждый из них в момент убийства займодавца. Самое «завидное» алиби у Куроедова — его кенотаф. — Он усмехнулся — Тут уж и правда обзавидуешься… Всё-таки, наверное, зря я написал отцу в письме, что останусь в Ростове, пока не найду убийцу Верещагина. Звучит слишком самоуверенно, будто я в любом случае его отыщу и это всего лишь вопрос времени. Ведь может так случиться, что пройдёт неделя-другая, денег у меня будет оставаться всё меньше, а расследование дела Верещагина так и не сдвинется с места. Кроме того, я обязан прибыть в университет к началу нового семестра, то есть к 20 августа[58]. А значит, ещё нужно успеть вернуться домой, собрать чемодан и только потом — на учёбу. Ладно. Не стоит отчаиваться раньше времени… Так-с, а что там пишет «Донская речь»? Ага: «Французский журнал «Electrician» сообщает о попытке, сделанной во Франции, устроить телефонное сообщение между Парижем и Марселем на дистанции более 500 миль. Устроена также телефонная связь между городами: Парижем, Брюсселем и Антверпеном и обратно между Брюсселем и Парижем. Расстояние оказалось около 610 миль. Передача была вполне ясная, отчётливая». Вот было бы здорово, если бы между Ростовом и Ставрополем была установлена телефонная связь! Я бы смог лично всё объяснить отцу», — вздохнув, подумал Ардашев. — Что ж, посмотрим «Ростовский листок объявлений»: «Желаю получить место экономки, приказчицы, компаньонки или же ухаживать за детьми. Согласна на отъезд. Темерницкая, 29, квартира № 3-а (вход со двора), проживаю до 1-го сентября. Спросить Софию Милов-ву», — прочитав, Клим замер на миг, потом, не веря своим глазам, прочёл ещё раз. Он поспешно затушил в пепельнице папиросу, и в этот момент откуда из-за спины вдруг раздался незнакомый голос:

— Господи, неужто это вы, сударь?

Ардашев повернулся. Перед ним стоял человек с чёрными, нафиксатуаренными усами и напомаженными, слегка курчавыми волосами, уложенными назад. Судя по всему, он был южных кровей и его возраст приближался к сорока годам.

— Что вам угодно? — вставая, осведомился студент.

— Позволю высказать вам своё неудовольствие. Вчера вы поступили не лучшим образом. Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду?

— Нет.

— Тогда у вас с воспитанием совсем плохо, — гневно сузил глаза незнакомец.

— Не знаю, как насчёт моего воспитания, но совершенно очевидно, что ваши родители не привили вам элементарную привычку сначала представляться, а уж потом что-либо высказывать совершенно незнакомому человеку.

— Попрошу вас не трогать моих родителей. Вы ещё слишком молоды, чтобы судить тех, кто намного старше вас, — назидательно провещал собеседник и спросил: — Разве вы не узнали меня?

— Не имею чести быть с вами знакомым.

— Михаил Романович Тарасов, престидижитатор.

— Клим Ардашев, студент.

— Студент? — раскрыв от удивления глаза, спросил фокусник.

— А почему вас это так удивляет?

— Вчера в ресторане я сидел за столиком с дамой. И вы вместо того, чтобы спросить у меня разрешение поговорить с ней, подали какой-то знак, после чего она ушла и больше не возвратилась. Вы считаете это нормальным?

— Вероятно, ей было интереснее общаться со мной, чем с вами.