Черный кофе. Десять маленьких индейцев. Убийство на Ниле. Смерть в Петре. Отложенное убийство. Мышеловка. Свидетель обвинения

СЭР УИЛФРИД. Тогда я могу сказать вам, что ваш муж, как вы уже, вероятно, догадываетесь, был только что арестован.

РОМЭЙН. По обвинению в убийстве Эмили Френч?

СЭР УИЛФРИД. Боюсь, что да. Но не отчаивайтесь, пожалуйста.

РОМЭЙН. Вы уже несколько раз повторяете это, сэр Уилфрид, а я и не думаю отчаиваться.

СЭР УИЛФРИД. Да. Да, я вижу, у вас огромная сила духа.

РОМЭЙН. Вы можете называть это так, если вам угодно.

СЭР УИЛФРИД. Сейчас самое главное — спокойствие и разумный подход ко всему случившемуся.

РОМЭЙН. Меня это вполне устраивает. Но вы не должны ничего скрывать от меня, сэр Уилфрид. Вы не должны меня щадить. Я хочу знать все. (С несколько иной интонацией,) Я хочу знать… самое худшее.

СЭР УИЛФРИД. Великолепно. Великолепно. Самый правильный подход к делу. Итак, миссис Воул, мы не будем поддаваться тревоге и унынию, мы смотрим на вещи разумно и прямо. Ваш муж познакомился с мисс Френч около шести недель тому назад. Вы знали… э-э… об этом знакомстве?

РОМЭЙН. Он рассказал мне, что однажды на оживленной улице спас пожилую женщину со свертками. Он сказал, что она пригласила его к себе в гости.

СЭР УИЛФРИД. По-моему, все вполне естественно. И ваш муж пошел к ней в гости?

РОМЭЙН. Да.

СЭР УИЛФРИД. И они стали большими друзьями?

РОМЭЙН. Очевидно.

СЭР УИЛФРИД. Не было речи о том, чтобы вы сопровождали своего мужа?

РОМЭЙН. Леонард считал, что лучше этого не делать.

СЭР УИЛФРИД (бросая на нее острый взгляд). Он считал, Что лучше этого не делать. Да. Ну, между нами, — почему он так считал?

РОМЭЙН. Он думал, что мисс Френч так больше нравится.

СЭР УИЛФРИД (слегка нервничая, отходит от этой темы). Да, да, совершенно верно. Мы поговорим об этом в другой раз. Итак, ваш муж подружился с мисс Френч, оказывал ей разные мелкие услуги; она была одинокой старой женщиной, которая не знала, как убить время, и общество вашего мужа было ей очень приятно.

РОМЭЙН. Леонард бывает очарователен.

СЭР УИЛФРИД. Да, конечно. По-видимому, он решил, что с его стороны будет великодушно навещать и развлекать пожилую даму.

РОМЭЙН. Вне всякого сомнения.

СЭР УИЛФРИД. Вы сами не возражали против дружбы вашего мужа с этой пожилой дамой?

РОМЭЙН. Я не могу сказать, что возражала.

СЭР УИЛФРИД. Разумеется, вы всецело доверяете своему мужу, миссис Воул. Зная его так хорошо…

РОМЭЙН. Да, я очень хорошо знаю Леонарда.

СЭР УИЛФРИД. Не могу выразить, до чего я восхищен вашим хладнокровием и мужеством. Я знаю, как вы ему преданы…

РОМЭЙН. А вы знаете, как я ему предана?

СЭР УИЛФРИД. Конечно.

РОМЭЙН. Извините меня, я ведь иностранка. Я не всегда понимаю ваши английские выражения. Когда говорят «знаю», это означает, что человек в чем-то убедился на собственном опыте? Но ведь вы, сэр Уилфрид, не могли убедиться на собственном опыте в том, что я предана Леонарду? (Улыбается.)

СЭР УИЛФРИД (в легком замешательстве). Нет, нет, конечно. Но ваш муж сказал мне об этом.

РОМЭЙН. Леонард сказал вам, как я ему предана?

СЭР УИЛФРИД. Да, и он говорил о вашей преданности в самых трогательных выражениях.

РОМЭЙН. До чего же тупы бывают мужчины!

СЭР УИЛФРИД. Простите?

РОМЭЙН. Не важно. Продолжайте, пожалуйста.

СЭР УИЛФРИД. Эта мисс Френч обладала значительным состоянием. Близких родственников у нее не было. Как многие эксцентричные дамы, она обожала составлять завещания. За свою жизнь она составила несколько завещаний. Вскоре после знакомства с вашим мужем она написала новое завещание. За вычетом нескольких небольших подарков все свое состояние она оставила вашему мужу.

РОМЭЙН. Да.

СЭР УИЛФРИД. Вы это знаете?

РОМЭЙН. Я прочла об этом в сегодняшней вечерней газете.

СЭР УИЛФРИД. Понятно, понятно. А прежде чем вы прочли в газете, вы ничего об этом не знали? Или ваш муж?

Пауза.

РОМЭЙН. Это он вам сказал?

СЭР УИЛФРИД. Да. У вас нет другого мнения на этот счет?

РОМЭЙН. Нет. О нет. У меня нет другого мнения на этот счет.

СЭР УИЛФРИД. Несомненно, мисс Френч относилась к вашему мужу, скорее, как к сыну или любимому племяннику.

РОМЭЙН. Вы полагаете, что мисс Френч относилась к Леонарду как к сыну? (В ее голосе отчетливо слышна ирония, и это тревожит сэра Уилфрида.)

СЭР УИЛФРИД. Да, я так полагаю. Разумеется, я так полагаю. Мне кажется, это вполне естественно при данных обстоятельствах.

РОМЭЙН. Какие вы все здесь лицемеры!

СЭР УИЛФРИД. Дорогая миссис Воул!

РОМЭЙН. Я вас шокировала. Мне очень неприятно.

СЭР УИЛФРИД. Ну что вы, что вы. Но у вас французский подход к вещам такого рода. Уверяю вас, дорогая миссис Воул, что этой тактики не следует придерживаться. Было бы в высшей степени неблагоразумно даже намекнуть, что у мисс Френч были… э-э… какие-то… э-э… чувства к Леонарду Воулу, отличные от чувств… матери или, скажем, тетушки.

РОМЭЙН. Пожалуйста, давайте скажем — тетушки, если, по-вашему, это лучше всего.

СЭР УИЛФРИД. Надо подумать о впечатлении, которое все это произведет на присяжных.

РОМЭЙН. Да. Я тоже думаю об этом. Я уже много об этом думала.