Четверть века назад. Часть 2

— Извините меня, имлъ несчастіе позабыть фамилію вашу, вы изволили участвовать въ представленіи Гамлета на домашнемъ спектакл у княгини Шастуновой… и даже именно исполняли роль Гораціо?

— Такъ точно, молвилъ тотъ въ недоумніи.

— Тутъ сейчасъ былъ одинъ изъ вашихъ товарищей по спектаклю…

— Вальковскій? Ради Бога, скажите, не видли ли вы его?

— Я потому именно осмлился подойти къ вамъ не имя чести быть вамъ знакомымъ, заговорилъ торопливо старичокъ:- товарищъ вашъ зазжалъ ко мн, такъ какъ мы имли случай встрчаться съ нимъ въ пору его кратковременнаго пребыванія въ нашемъ город, зазжалъ справляться насчетъ доктора Ферапонтова…

— Княжна заболла! не далъ ему договорить Ашанинъ.

Старичокъ поднялъ глаза къ небу.

— Вамъ это, быть-можетъ, покажется удивительнымъ и, такъ сказать, даже невроятнымъ, только поврьте что я, совершенно незнакомый въ вашемъ обществ индивидуй, пораженъ былъ этою встью такъ что съ той минуты просто, что говорится, мста себ не нахожу… Я имлъ счастіе видть княжну въ роли Офеліи и посл того обмняться съ нею нсколькими словами…

— Вы господинъ Юшковъ, смотритель здшняго училища? вскликнулъ красавецъ, — мн о васъ недавно говорила княжна, она васъ помнитъ, интересуется вами…

— Небесное созданіе эта двушка! перебилъ его въ свою очередь Юшковъ;- отъ того такъ и страшно за нее, физическая оболочка-то у этихъ созданій очень не надежна всегда бываетъ…

— Да что случилось съ нею? разкажите мн ради Бога!

— Ничего обстоятельнаго отъ вашего товарища добиться я не могъ; самъ онъ очень былъ разстроенъ и напуганъ. Прибжалъ онъ ко мн спросить куда ухалъ Ферапонтовъ, такъ какъ у того на квартир ни до какого отвта добиться онъ не могъ, а только указали на меня, потому что докторъ у меня, дйствительно, засидвшись вчера вечеромъ поздно, остался ночевать, а утромъ за нимъ прислали изъ Шатилова лошадей къ больному хать. Я это господину Вальковскому такъ и передалъ, а онъ усплъ мн только сообщить что Офелія наша безподобная вдругъ, посреди разговора, лишилась чувствъ, и въ теченіе того времени пока былъ тамъ вашъ товарищъ никакими средствами въ сознаніе приведена быть не могла. Матушка ея и вс домашніе потеряли голову, суетня пошла, стонъ по всему дому, а пользы никакой… Наконецъ надоумило ужь кого-то за докторомъ послать. Онъ и поскакалъ, и вотъ когда-то еще найдетъ…

— Вдь пожалуй до ночи не успетъ привезти… И никого другаго здсь нтъ? спрашивалъ съ отчаяніемъ Ашанинъ.

— Одинъ врачъ на весь городъ! молвилъ пожимая плечами смотритель. — Не знаю, догадались ли они, примолвилъ онъ въ раздумьи, — руки и ноги ей въ теплую воду поставить? Такой продолжительный обморокъ очевидно анемію сердца или мозга обозначаетъ… Компрессы холодной воды на сердце были бы также полезны, полагаю…

— А вы разумете нсколько по части медицины?

— Три года медицинскимъ студентомъ былъ, отвтилъ Юшковъ, — только запаху кадаверовъ, признаюсь, никогда переносить не могъ, такъ перешелъ на филологію.

— Послушайте, вскрикнулъ молодой человкъ, схватывая его за руку, — подемте сейчасъ въ Сицкое! Вы можете принести ей хоть какую-нибудь помощь…

У старичка блеснули глаза.

— Сказать вамъ поистин, самъ я объ этомъ думалъ что все же могу, вспомнивъ старую науку, кое-какими указаніями послужить до прізда доктора… да не ршался. Съ барами съ этими, знаете, не ровенъ часъ, какъ это еще ими принято быть можетъ!..

— Я беру все на себя, скажу что привезъ васъ, уговорилъ… демте!.. Павелъ, обратился Ашанинъ къ молча стоявшему тутъ же и внимавшему кучеру Гундурова, — лошади у тебя отдохнули, кормлены? Можешь сейчасъ же запречь и хать? А за Вальковскимъ и докторомъ сейчасъ же вышлемъ экипажъ изъ Сицкаго.

— Сею минутой готово будетъ, Владиміръ Петровичъ, отвтилъ тотъ съ видимымъ сочувствіемъ и разумніемъ правильности принятаго теперь «господами» ршенія, и побжалъ къ своимъ лошадямъ.

— А вы захватите съ собою блья, сказалъ старику смотрителю предвидчивый Ашанинъ, — придется намъ, можетъ-быть, ночевать тамъ…

— Вы полагаете? молвилъ Юшковъ, какъ бы нсколько испугавшись этой перспектив ночевать въ «барскихъ хоромахъ», какъ выражался онъ мысленно.

— Конечно, если докторъ, задержанный своимъ больнымъ, не прідетъ ране чмъ завтра утромъ.

— Это точно… Такъ я сейчасъ, живу тутъ по близости, заберу узелокъ и сюда… Офелія-то наша, Офелія божественная, не дай Господи! бормоталъ про себя старикъ громко вздыхая, и сбгая со ступенекъ съ торопливостью двадцатилтняго юноши.

ХХXVIII

Два дня спустя посл того что сейчасъ передано нами читателю, въ кабинетъ къ графу, пріхавшему въ Москву изъ своего Покровскаго по случаю какого-то празднества, въ девятомъ часу утра входилъ только что вернувшійся изъ Петербурга князь Ларіонъ Шастуновъ.

— Здравствуй, здравствуй, Ларивонъ, очень радъ тебя видть! заголосилъ старецъ, быстро идя ему на встрчу изъ глубины комнаты;- давно ли пріхалъ?

— Сейчасъ, и…

Графъ не далъ ему продолжать.

— Ну, садись, разказывай! Когда прозжалъ не захалъ ко мн, ничего про тебя не знаю! Что жь, какъ ты тамъ былъ принятъ?

— Очень милостиво и…

Графъ поднявъ свои ладони прервалъ его опять: