«Чингизово право». Правовое наследие Монгольской империи в тюрко-татарских ханствах и государствах Центральной Азии (Средние века и Новое время)

Дело в том, что, в отличие от всех прочих постордынских государств, которые были завоёваны Российской империей, Казахстан, последний из наследников Улуса Джучи, в котором правили прямые потомки ханов Золотой Орды, принял российское подданство добровольно (пусть и под воздействием внешних обстоятельств)[343], поэтому отношения имперской власти с казахскими правителями на протяжении довольно длительного времени строились на договорной основе — как с вассалами, а не с подданными, подобно другим «инородцам» в составе Российской империи. Первые десятилетия пребывания казахов в российском подданстве имперские власти вообще не вмешивались в казахские дела, довольствуясь зачастую лишь формальным признанием со стороны правителей своей зависимости от России. Лишь в 1770-е гг. имперские власти (как центральные, так и региональные — оренбургские и западносибирские) стали влиять на политику казахских правителей, стараясь поставить их в большую зависимость от Российской империи. При этом первоначально российский монарх делал ставку на представителей «белой кости» — влиятельных ханов и султанов, возводивших происхождение к Чингис-хану, полагая, что те, усилив свою власть, смогут обеспечить реализацию русской политики в Казахстане. Однако многие из казахских правителей не желали находиться в полной зависимости от русского монарха, они отказывались (уплачивать ясак, воздерживаться от нападений на других имперских подданных — калмыков, башкир, казаков), также могли в одностороннем порядке отказаться от российского подданства, признав себя вассалами либо китайской империи Цин, либо Хивинского ханства[344].

Данное обстоятельство не устраивало российскую имперскую власть, поэтому в сер. 1780-х гг. круто поменяла приоритеты и предприняла первую попытку упразднения ханской власти в Казахстане, передав всю полноту властных и судебных полномочий в руки менее знатных родоплеменных предводителей — биев, в отличие от Чингизидов, считавшихся «чёрной костью». Этот процесс был закреплён несколькими указами Екатерины II, формально лишь санкционировавшей проведение т. н. «судебной реформы» оренбургского генерал-губернатора О. А. Игельстрома[345]. Однако попытка лишения власти ханов привела и серьёзному сопротивлению среди казахов, уже в начале 1790-х гг. добившихся восстановления ханской власти — правда, с этого времени ханы уже не просто утверждались российским монархом, а фактически избирались лишь из числа тех потомков Чингис-хана, которые были полностью лояльны Российской империи[346].

Потерпев неудачу с отстранением от власти потомков Чингис-хана, российская власть предприняла повторную попытку отмены ханской власти — на этот раз проведя длительную подготовительную работу. Прежде всего, она обеспечивала «избрание» (а по сути назначали) в качестве ханов не слишком эффективных правителей, неспособных поддерживать в народе образ ханов как сильных и энергичных властителей, защитников интересов Казахстана перед российскими властями. Это были либо престарелые монархи (как Айшуак, который занял трон в 74-летнем возрасте и после восьми лет номинального правления сам попросил освободить его от ханских полномочий «по причине глубокой старости»[347]), либо такие, действия которых постоянно контролировали представители российской власти и (как хан Ширгази, сын Айшуака), наконец, такие, кто изначально не пользовался популярностью в народе и был вынужден сам обращаться за поддержкой к российскому монарху (как Вали, сын Аблая, правивший в Среднем Жузе). Кроме того, политика по разделению власти в жузах между несколькими правителями в каждом из них, также начатая Екатериной II, была продолжена — на этот раз речь шла об официальном соправительстве двух ханов, из которых ни один не признавался младшим по отношению к другому: в Среднем Жузе — Вали и Букей, в Младшем Жузе — Ширгази и Букей. Таким образом, традиционная власть хана как единоличного монарха, ослаблялась не только de-facto, но и при прямом участии имперских властей[348].

Соответственно, когда в нач. 1820-х гг. была предпринята новая попытка российских властей упразднить ханскую власть, она не встретила такого резкого противодействия со стороны различных слоёв казахского населения, каковое было оказано при предыдущей попытке в кон. XVIII в. Нормативное закрепление эти преобразования получили в «Уставе о сибирских киргизах» (1822 г.), разработанном сибирским генерал-губернатором М. М. Сперанским для Среднего Жуза[349], и «Утверждённом мнением Комитета азиатских дел относительно преобразования управления

Оренбургским краем», основанным на проекте оренбургского военного губернатора П. К. Эссена[350].