«Чингизово право». Правовое наследие Монгольской империи в тюрко-татарских ханствах и государствах Центральной Азии (Средние века и Новое время)

Однако в начале XVI в. трон в Мавераннахре, а затем и во всех государствах Тимуридов занял Мухаммад Шайбани-хан, ставший основателем Бухарского ханства. Он был не только потомком Джучи и, следовательно, носителем политической и правовой идеологии своих предков — ханов Золотой Орды, но и старался возродить прежние имперские традиции — включая применение Ясы и издание ярлыков. Впрочем, ярлыков самого Шайбани-хана сохранилось не так уж много (если допустить, что именно они упоминаются под термином «августейший указ» в сочинениях т. н. «шайбанидского круга»). Мухаммад Шайбани старался войти в историю также и как ревностный мусульманин, поэтому многие государственные решения оформлялись путём издания фетв своих улемов. Это, вероятно, считалось также и более легитимным в соответствии с мусульманскими традициями Мавераннахра и Хорасана, где с исламом были знакомы уже с VIII в.

Тем не менее и сам Мухаммад Шайбани, и его преемники — бухарские ханы Шайбаниды и Аштарханиды — продолжали издавать ярлыки, стараясь продолжать чингизидские правотворческие традиции. До нашего времени сохранились тексты ряда таких актов, в частности, ярлыки Абд ал-Латифа, Абдаллаха II, Имама-Кули, Убайдаллаха II[388]. Как и в постордынских государствах, значительная их часть представляет собой жалованные грамоты, что является весьма ярким отражением того, насколько монархи зависели от своих эмиров и представителей высшего мусульманского духовенства, которым они и жаловали льготы и привилегии, вакфы и земельные владения. Однако ряд ярлыков бухарских ханов представляет собой и характерные для Золотой Орды (и других тюрко-монгольских государств имперского типа) послания старших младшим или же ханские указы, наделяющие полномочиями. В качестве примеров таких документов можно привести ярлык Абдаллаха II Шайбанида сибирскому хану Кучуму, номинально признававшему верховенство своего бухарского родича (1595/1596 г.), ярлык хана Имам-Кули Аштарханида, выданный бухарскому купцу, направленному в Москву с ханским поручением (1633 г.), а также ярлык балхского хана Надир-Мухаммада Аштарханида, выданный в качестве «верительной грамоты» своему послу в Москву (1641 г.)[389]. Интересно отметить, что в Бухарском ханстве в XVIII в. существовала даже высокая придворная должность парвоначи, официальной обязанностью которого было доставление ярлыков бухарского правителя адресатам, а также их оглашение для всеобщего сведения[390]. Институт ярлыков сохранился и в Бухарском эмирате, возглавлявшемся эмирами из династии Мангытов[391]. Хотя они принадлежали к потомкам Чингис-хана лишь по женской линии и поэтому носили лишь титул эмиров, однако поскольку они являлись верховными и независимыми государями, то формально имели право издавать ярлыки.

До нашего времени сохранились также ярлыки монархов Хивинского ханства. Известно довольно большое число таких актов дипломатического характера — в частности, ярлыки-послания хивинских правителей в Москву (отметим, что часть этих ярлыков также принадлежит не только ханам, но и султанам — удельным хивинским правителям)[392]. По-видимому, хивинские ханы считали себя выше по положению, чем московские государи. Кроме того, сохранился ряд тарханно-суюргальных ярлыков, регулирующих земельные отношения в Хивинском ханстве, причём ряд их принадлежит ханам из династии Кунгратов (Инаков), которые, подобно бухарским Мангытам, являлись потомками Чингизидов лишь по женской линии[393].

Существовал институт ярлыков и в Кокандском ханстве, правители которого, бии из династии Минг (впоследствии принявшие ханский титул), вообще не принадлежали к роду Чингис-хана, считаясь потомками Бабура из рода Тимуридов (знаменитого основателя империи Великих Моголов в Индии). Тем не менее они также издавали ярлыки, будучи суверенными государями в своих владениях. Большинство ярлыков кокандских ханов, сохранившихся до нашего времени, касается регулирования земельных отношений в государстве[394], однако сохранился и ряд ярлыков о назначении на должность[395].

Очень мало известно о правотворческой деятельности правителей другой бывшей части Чагатайского улуса — Могулистана, в котором до конца XVII в. правили потомки Чагатая. Тем не менее сравнительно недавно, благодаря исследованиям М. А. Усманова были обнаружены и охарактеризованы несколько ярлыков Турфанских правителей: суюргальный ярлык Мансур-хана (1518 г.), ярлык о пожаловании вакфа Саид Бахадур-хана (1651 г.) и тарханный ярлык Саид Баба-хана (1667 г.). Формуляры и реквизиты этих ярлыков (формулировка «слово моё», наличие ханских тамг в качестве удостоверения и т. д.) свидетельствуют о том, что при их издании турфанские властители также следовали общечингизидской правотворческой традиции[396].