Читаем Чудеса мира (Аджа’иб ад-дунйа) полностью

"Однажды я встретил на ярмарке в Указе[285] небольшого роста человека, сидевшего на небольшом верблюде, размером с овцу. Человек громко выкрикивал на базаре: "Столько-то...[286]". К нему собралось множество народу, ибо ничего подобного они ранее не видели и слов таких не слышали. Вдруг он ударил верблюда ногой и словно молния взлетел на небо. [Тогда] всем стало ясно, что это был джинн"[287].

“163”

Во времена нашего пророка Мухаммада-Избранника, да благословит Аллах его и его семью /138а/ и да ниспошлет мир, было дерево, которому поклонялись арабы. Из дерева доносились странные звуки. Называли дерево Узза[288]. Пророк отправил Халида[289] срубить дерево. Халид взял топор, пошел и свалил дерево. Когда он вернулся, Пророк, благословение и мир [ему], спросил: "Что ты видел?" — "Ничего", - ответил [Халид]. "Значит, ты не вырыл еще дерево", - сказал [Пророк]. Халид вернулся и вырыл корень дерева. Из корня вырвалось пламя и обожгло бедра Халида. [Затем] из корня появилась голая женщина с распущенными волосами. Она стенала: "О горе мне, о горе мне!" - "Будь ты проклята, - сказал Халид. - Отчего [только] поклоняются тебе, как Богу?".

Затем известили Пророка, да благословит Аллах его и его семью и да ниспошлет мир. "Нет больше 'Уззы!" - воскликнул Пророк.

“164”

В Александрии был один пастух. Каждый день из его стада пропадала овца. Не зная, что делать, он сел в засаду. Однажды он увидел красивую, длинноволосую девушку. Она вышла нагая из моря и схватила овцу. Пастух вскочил, поймал ее, привел к [себе] в дом, связал ее и запер в комнате.

— Если ты отпустишь меня, — попросила девушка, — я избавлю с помощью волшебства жителей Александрии от зла, [причиняемого им] пери и джиннами.

- Хорошо, - согласился пастух.

Девушка приказала разрисовать стены /138б/ Александрии фигурами морских чудищ и заколдовала их так, что при виде их все джинны, которые появлялись там, возвращались назад, не причинив [городу] ущерба. Тогда пастух освободил русалку, и она тотчас уплыла в море.

“165”

В Туркестане есть птица, ее называют Абу Харун. Она никогда не спит, а по ночам издает [жалобные] крики, заставляя плакать людей. Однажды несколько человек побились об заклад: "Мы не станем плакать, [когда] услышим крик [птицы]!" Но, конечно же, услыхав ее голос, они заплакали и проиграли пари.

Иногда случается проходить там каравану. Если есть в нем влюбленный, он идет под дерево и слушает, как поет птица. От ее пения путники не спят до самого утра, один рвет на себе одежду, другой рыдает навзрыд. Если же птицу увезут в другую местность, она подохнет в клетке.

“166”

Есть птица, которую называют букаламун[290]. В ее оперении представлены все цвета, какие только существуют в природе. Рано утром она кажется одного цвета, в полдень - другого, на ярком солнце - третьего, вечерами полыхает как огонь. У индюка - очень приятный голос. Если бросить индюку просо и он съест несколько зернышек, то потеряет сознание и очнется только три часа спустя. Иногда же он, потеряв сознание, подыхает по воле Всевышнего.

“167”

/139а/ Есть птица, которую румы называют 'актус. Живет она на востоке, все особи мужские, самок среди них не бывает. Когда она хочет, чтобы у нее появился птенец, она идет и собирает большое количество коричного дерева. [Потом] размахивает с силой крыльями и бьет клювом по древесине, пока не появится огонь. Тогда она ложится в огонь, сгорает и превращается в золу. Некоторое время спустя [золу] польет дождь, в золе появится несколько гусениц. [Постепенно] они увеличатся в размере, [у них] прорежутся перышки, и появится [птица] 'актус. Птица эта живет пятьсот лет. После того она таким образом сжигает себя[291].

“168”

В стране бербера[292] есть птица, она поет на тысячу ладов. Птицу учат летать в степь, и она возвращается обратно в сопровождении других птиц и заточает их в клетки.

Есть другая птица, название ей — благовестница. [Одним] голосом она указывает на дороговизну товара, [другим] намекает на то, что товар [продают] слишком дешево. Народ той [области] знает оба голоса птицы и проявляет осторожность при покупках и продаже.

“169”

В пределах Кабула водится птица, похожая на ворону. Ту птицу называют слани.

Ее видят только в день Навруза. Если в день Навруза птица появится, то год тот будет голодным[293].

Попугаи живут в Индии, их учат разговаривать по той причине, что /139б/ язык у них — круглый, как у людей.

Харун ар-Рашид однажды вечером был в саду. Какая-то птица запела. [Харун ар-Рашид] пустил стрелу в направлении ее голоса и попал [птице] в грудку, и та погибла. "Птицам тоже не мешает молчать", — сказал [при этом] Харун ар-Рашид. И это - урок человеческому роду, дабы [люди] воздерживались от лишних слов. Абу Бакр, например, постоянно держал во рту камень, чтобы меньше говорить.

“170”

Перейти на страницу:

Похожие книги

Манъёсю
Манъёсю

Манъёсю (яп. Манъё: сю:) — старейшая и наиболее почитаемая антология японской поэзии, составленная в период Нара. Другое название — «Собрание мириад листьев». Составителем антологии или, по крайней мере, автором последней серии песен считается Отомо-но Якамоти, стихи которого датируются 759 годом. «Манъёсю» также содержит стихи анонимных поэтов более ранних эпох, но большая часть сборника представляет период от 600 до 759 годов.Сборник поделён на 20 частей или книг, по примеру китайских поэтических сборников того времени. Однако в отличие от более поздних коллекций стихов, «Манъёсю» не разбита на темы, а стихи сборника не размещены в хронологическом порядке. Сборник содержит 265 тёка[1] («длинных песен-стихов») 4207 танка[2] («коротких песен-стихов»), одну танрэнга («короткую связующую песню-стих»), одну буссокусэкика (стихи на отпечатке ноги Будды в храме Якуси-дзи в Нара), 4 канси («китайские стихи») и 22 китайских прозаических пассажа. Также, в отличие от более поздних сборников, «Манъёсю» не содержит предисловия.«Манъёсю» является первым сборником в японском стиле. Это не означает, что песни и стихи сборника сильно отличаются от китайских аналогов, которые в то время были стандартами для поэтов и литераторов. Множество песен «Манъёсю» написаны на темы конфуцианства, даосизма, а позже даже буддизма. Тем не менее, основная тематика сборника связана со страной Ямато и синтоистскими ценностями, такими как искренность (макото) и храбрость (масураобури). Написан сборник не на классическом китайском вэньяне, а на так называемой манъёгане, ранней японской письменности, в которой японские слова записывались схожими по звучанию китайскими иероглифами.Стихи «Манъёсю» обычно подразделяют на четыре периода. Сочинения первого периода датируются отрезком исторического времени от правления императора Юряку (456–479) до переворота Тайка (645). Второй период представлен творчеством Какиномото-но Хитомаро, известного поэта VII столетия. Третий период датируется 700–730 годами и включает в себя стихи таких поэтов как Ямабэ-но Акахито, Отомо-но Табито и Яманоуэ-но Окура. Последний период — это стихи поэта Отомо-но Якамоти 730–760 годов, который не только сочинил последнюю серию стихов, но также отредактировал часть древних стихов сборника.Кроме литературных заслуг сборника, «Манъёсю» повлияла своим стилем и языком написания на формирование современных систем записи, состоящих из упрощенных форм (хирагана) и фрагментов (катакана) манъёганы.

Антология , Поэтическая антология

Древневосточная литература / Древние книги
Рубаи
Рубаи

Имя персидского поэта и мыслителя XII века Омара Хайяма хорошо известно каждому. Его четверостишия – рубаи – занимают особое место в сокровищнице мировой культуры. Их цитируют все, кто любит слово: от тамады на пышной свадьбе до умудренного жизнью отшельника-писателя. На протяжении многих столетий рубаи привлекают ценителей прекрасного своей драгоценной словесной огранкой. В безукоризненном четверостишии Хайяма умещается весь жизненный опыт человека: это и веселый спор с Судьбой, и печальные беседы с Вечностью. Хайям сделал жанр рубаи широко известным, довел эту поэтическую форму до совершенства и оставил потомкам вечное послание, проникнутое редкостной свободой духа.

Дмитрий Бекетов , Мехсети Гянджеви , Омар Хайям , Эмир Эмиров

Поэзия / Поэзия Востока / Древневосточная литература / Стихи и поэзия / Древние книги
Смятение праведных
Смятение праведных

«Смятение праведных» — первая поэма, включенная в «Пятерицу», является как бы теоретической программой для последующих поэм.В начале произведения автор выдвигает мысль о том, что из всех существ самым ценным и совершенным является человек. В последующих разделах поэмы он высказывается о назначении литературы, об эстетическом отношении к действительности, а в специальных главах удивительно реалистически описывает и обличает образ мысли и жизни правителей, придворных, духовенства и богачей, то есть тех, кто занимал господствующее положение в обществе.Многие главы в поэме посвящаются щедрости, благопристойности, воздержанности, любви, верности, преданности, правдивости, пользе знаний, красоте родного края, ценности жизни, а также осуждению алчности, корыстолюбия, эгоизма, праздного образа жизни. При этом к каждой из этих глав приводится притча, которая является изумительным образцом новеллы в стихах.

Алишер Навои

Поэма, эпическая поэзия / Древневосточная литература / Древние книги