Чужие горы

Тактика побега из плена, которую проходят все без исключения военнослужащие Сил Специальных Операций США, предусматривает организацию побега в первые минуты или часы после захвата в плен — когда силы солдата или офицера еще сохранены, когда его еще не доставили на особо охраняемую территорию и не передали специально обученным охранникам. Считается, что только в это «золотое время» военнослужащий еще обладает достаточной физической силой и моральной устойчивостью, чтобы принять непростое для себя решение — совершить дерзкий побег, обречь себя на новые испытания, связанные с риском для жизни. Почему же непростое? Потому что во всех цивилизованных армиях мира вполне допускается (и прописано в Уставах), что военнослужащий может сдаться в плен. Это, конечно, позор, но только на обывательском, житейском уровне. Никакого наказания за сдачу в плен (разумеется, если это не сопряжено с предательством, с передачей врагу секретной информации) такой военнослужащий со стороны своего государства не понесет. Наоборот, через систему международных организаций военнопленный будет получать медицинскую помощь, еду, возможность почтовой переписки с родственниками, никакими работами его занимать никто не будет — все это закреплено соответствующими международными договорами и конвенциями. Западная цивилизация считает это нормой, вполне соответствующей представлениям о ценности человеческой жизни. Такое отношение порождает и всеобщее уклонение «цивилизованных» военнослужащих от побега. А зачем? В плену будет тепло и сытно, и самое главное — не надо больше принимать участие в боевых действиях, в которых запросто можно погибнуть. В плену можно дождаться конца войны и после этого вернуться домой — где военнослужащий должен будет получить жалование за весь период своего временного отсутствия.

Но военнослужащим Сил Специальных Операций США специально внушают, что ничего этого не будет. Что в плену их ждут жестокие страдания и лишения, а чаще всего — смерть. Хотя бы потому, что в большинстве случаев им приходится сражаться против «нецивилизованного» врага, который никакого понятия не имеет о международных конвенциях.

Чтобы закрепить стремление избежать пленения, на тренировках по организации побега из плена инструкторы нещадно бьют «зеленых беретов», чем добиваются необходимого результата. Ведь ясно, что любой военнослужащий ССО в боевой обстановке выполняет куда как более важные задачи, чем военнослужащий любых других войск — и при этом «зеленый берет» находится зачастую в тылу врага, в полной изоляции от основных сил. И поэтому «зеленый берет» не должен думать о том, как хорошо ему будет в плену, наоборот — он должен бояться плена — ассоциируя плен с когда-то выбитыми на тренировках зубами.

Алекс прикинул — у всех пленных «беретов» связаны руки, что исключает возможность активного сопротивления. Все уже достаточно избиты, чтобы перестать считать себя героями в стиле Рембо. Да и по своему собственному состоянию он понимал — в первые минуты и часы после пленения побег, благодаря грамотным действиям врага, уже был исключен. Оставалось только одно — ждать удобного случая. А вот когда такой случай представится? Это был уже другой вопрос.

Внезапно бронетранспортер остановился. Снаружи темнота рассеялась электрическим светом.

— Где мы? — тихо спросил Бёрнс.

— Вот бы знать, — на выдохе сказал Удет. — Скоро узнаем.

Джин и Рамус выбрались из бронемашины и некоторое время с кем-то громко переговаривались. Затем на бронетранспортере раскрылись задние створки, и охранники начали выталкивать пленных на дорогу.

Алекс не смог нормально выпрыгнуть, и упал, ударившись головой и землю. Его тут же подняли сильные руки, и повели в здание, стоящее метрах в двадцати от дороги. Навстречу ему прокатили медицинскую каталку, и полковник понял — их привезли в какое-то врачебное учреждение.

* * * * *

Доктор Эдит стоял у дороги, когда Рамус подвел машину к районной больнице. Эдит махнул рукой, ориентируя Рамуса, куда ему лучше поставить бронетранспортер.

— Здравствуй, Эдит, — Джин первым поздоровался с доктором. — Вот, я привез тебе нескольких пациентов, которые не должны умереть в ближайшие пару недель. А может и больше.

— Показывай, — кивнул врач. — Что еще за пациенты?

— Держи, — из переднего люка выбрался Рамус, поздоровался и протянул Эдиту не очень толстую, но и не тонкую пачку долларов. — Это за то, чтобы никто не узнал о нашем визите. Договорились?

— Показывайте клиентов, — кивнул Эдит.

— Живых на землю! — приказал Рамус своим пограничникам, охранявшим американцев. — И у нас еще один без сознания. Надо бы носилки, наверное.

— Санитар, каталку сюда, живо! — распорядился Эдит.

Спустя минуту, на земле стояли четыре человека в военной форме, измятые, окровавленные, обессиленные. Самого старшего тут же подхватили под руки охранники, и повели в здание.

— В коридор их, — крикнул Эдит.

В коридоре всех усадили на скамью, стоящую у стены, так же привезли Уитмора. Рамус на всякий случай, проверил у каждого узлы веревок на руках — не дай бог хоть один развяжется.