Давай любить друг друга

Я едва успеваю насладиться прикосновением его губ – он тут же отстраняется и исчезает из виду, даже не взглянув на меня в последний раз. Мои ноги словно ватные, а губы горят. Я трогаю их пальцами, надеясь сохранить их тепло. Но напоминание о его поцелуе исчезает так же, как и он сам: быстро и без предупреждения – как когда мы влюбляемся. И как когда мы умираем.

Я заставляю себя сдвинуться с места и возвращаюсь обратно на диван, увеличивая звук телевизора. Там снова повторяют то, что уже известно, но я все равно внимательно слушаю. Почему я, черт возьми, не вцепилась ему в ногу?!

Я слышу, как вибрирует мой телефон, и бегу к нему.

– Виолетта! – кричит Зои. – Включи BFM!

– Я знаю, включила пару минут назад. Лоан только что ушел.

– Черт, – ругается она, заметно потрясенная, – кажется, все серьезно.

Не хочу слушать то, что я и так уже знаю. Я знаю, что происходит. Говоря: «Присмотри за ней до вечера», – Лоан имел в виду: «Хочу, чтобы она была у тебя, если я не вернусь». Я проглатываю слезы и вдруг осознаю, что так и не отпустила жетон. Мои руки сжимают его так сильно, что у меня побелели костяшки пальцев. Зои включает громкую связь, чтобы мне было слышно на заднем плане Джейсона.

– Все будет хорошо, Вио, – успокаивает он меня, – он крепкий орешек.

В глубине души я знаю, что они правы. Лоан проворачивал такое уже десятки раз, а то и больше. Он смелый, сильный и разумный. Он не сглупит. Он отличный пожарный. Я успокаиваю свое сердцебиение и медленно дышу.

– Сообщается, что в настоящее время несколько команд пытаются погасить огонь, который всего за несколько минут успел резко разрастись до внушительных размеров, – объясняет светловолосая репортерша с каре. – По словам лейтенанта Мартинеза из парижской пожарной бригады, ситуация сложная – в основном из-за хранящихся на складе горючих жидкостей.

Я слышу, как Джейсон ругается себе под нос, а Зои велит ему заткнуться. Она не хочет, чтобы я паниковала. Вот только уже слишком поздно.

По телевизору показывают кадры опасной зоны, где бесстрашно бегут пожарные. Мои глаза внимательно разглядывают детали: огонь, пожирающий крышу, густой черный дым, вырывающийся наружу, трескучий звук смерти, от которого сжимается сердце. И с каждой минутой вереница красных грузовиков становится все длиннее и длиннее.

Репортерша с олимпийским спокойствием рассказывает, что на момент начала пожара на территории никого не было, и это хорошая новость. Тем не менее высота пламени перевалила за тридцать метров, а это очень значительная цифра.

– Район был оцеплен, для тушения пожара задействованы значительные средства. Здравствуйте, месье, это вы подняли тревогу. Можете рассказать нам чуть больше?

Я хватаюсь за телефон, параллельно слушая рассказ свидетеля. Я вдруг понимаю, что я не сказала ему «Я люблю тебя» перед уходом, и начинаю паниковать. Я никогда этого не говорила. Ни Эмильену, ни Клеману. Я собиралась сделать это тогда, когда буду уверена в своих чувствах, хотела сказать это по-настоящему.

Я люблю Лоана. Вот только он ушел рисковать своей жизнью, думая, что я его ненавижу.

– Зои… Зои, он должен вернуться, – шепчу я, изо всех сил сдерживая слезы.

– Я знаю, Вио. И он вернется, уверена в этом.

– Нет, ты не понимаешь. Он должен вернуться. Я не сказала ему, что люблю его! – признаюсь я в наступившей от изумления тишине и тут же продолжаю: – Прежде чем он умрет, он должен узнать, что я его люблю, он не может вот так вот просто взять и притвориться супергероем в трико, а потом свалить, думая, что я злюсь на него и что ненавижу его; так нельзя, так нельзя, потому что я люблю его, а он об этом даже не знает! А что, если он умрет? Боже мой, а если он умрет! Я не хочу, чтобы он умер с мыслями, что я эгоистичная блондинка, что я просто какая-то девчонка, которая разрушила их с Люси отношения, понимаешь? Я не хочу, чтобы он запомнил меня как легкомысленного ребенка, который только и делает, что жрет за двоих и говорит быстрее, чем думает…

– Виолетта, – перебивает меня Джейсон спокойным, незнакомым мне тоном.

Я еще сильнее обхватываю пальцами цепочку на своей шее и перевожу дыхание. Тишина на другом конце провода говорит сама за себя. Я слишком нервничаю, чтобы осознать, что только что выдала себя. Да и не плевать ли, я и так совсем скоро собиралась это сделать.

– Он все это знает, – успокаивает меня он, – по крайней мере, он знает, что ты не эгоистичная блондинка, разрушившая их с Люси отношения. Во-первых, я могу сказать, что они умерли еще до твоего появления, во-вторых, уверяю тебя, Лоан вернется. Он всегда возвращается.

В ответ я молчу, как за последнюю ниточку хватаясь за его ободряющие слова. Мне хотелось бы его поблагодарить, но я боюсь, что разрыдаюсь в тот же момент, как снова открою рот. Репортерша продолжает болтать, и я нервно стучу ногой.

– …в действительности очень похож на прошлый пожар в Сержи, будто…

Вдруг речь репортерши прерывает сильный взрыв. Я подпрыгиваю: пламя расползается в форме идеального круга, и его языки выше и ярче, чем были до этого. Мои глаза расширяются, а ладонь касается рта.