Читаем De Personae / О Личностях Сборник научных трудов Том II полностью

Одной из стран, с которыми Абу Нидаль хотел контактов, был Иран. После высылки из Ирака в 1983 г. террорист предложил Тегерану разведданные о военной инфраструктуре этой страны. Рассчитывая на сотрудничество с Корпусом стражей иранской революции[1084], он пытался завлечь иранцев перспективой сделок с оружием на сотни миллионов долларов. Однако иранцы не «проглотили наживку»: считали, что Абу Нидаль по — прежнему связан с иракской разведкой, и не нуждались в помощи человека с такой репутацией, к тому же не разделявшего их исламской идеологии. Правда, в Южном Ливане люди Абу Нидаля имели ограниченные контакты с «Хезболлой», но нет свидетельств, что террорист играл роль в её операциях против «зоны безопасности» Израиля в Ливане. Пытаясь продать Ирану свои услуги, Абу Нидаль в марте 1989 г. устроил убийство саудовского шейха Абдуллы аль-Ахбала, духовного главы мусульманской общины Бельгии, Нидерландов и Люксембурга. Ко времени вторжения Ирака в Кувейт в 1990 г. он прекратил обхаживать Иран и стремился извлечь из кризиса выгоду, пытаясь втереться в доверие к членам антииракской коалиции. Однако операция «Буря в пустыни» прошла без Абу Нидаля, если не считать убийство Абу Айяда в Тунисе накануне этой операции. Многие в мире спецслужб считали, что оно было инспирировано Моссадом, хотя у террориста, как обычно, имелись свои причины убить бывшего патрона.

Свою организацию Абу Нидаль с начала 1970‑х гг. строил на жестокости и страхе. Ещё в багдадские годы многие её члены были по его приказу тайно устранены. Террорист был убеждён, что жестокость заставит врагов бояться и уважать его, а то, что жертвы были часто невиновны, его не заботило. Однако порой такие действия были контрпродуктивны. Так, арест и 18‑месячное содержание в тюрьме в ужасных условиях палестинского студента, ложно обвинённого в работе на Иорданию, побудили одного члена организации оставить её ряды. Из — за перманентной шпиономании самым распространённым обвинением в организации Абу Нидаля была измена — работа на враждебную службу. Под варварской пыткой большинство заключённых в ней признавались. Некоторые переносили пытки, и позднее оказывалось, что они невиновны. Однако обычно таких людей всё равно казнили, чтобы сведения о применяемых в организации методах не просочились наружу. Правда, и тех, что просочились, хватило. Если тюрьмы бывали переполнены, а комитет справедливости ожидал от руководителя подтверждения смертного приговора, заключённого иногда клали в выкопанную могилу и заживо засыпали землёй. Вложенная в его рот стальная трубка торчала из земли и позволяла ему дышать. Время от времени в трубку лили воду, чтобы не дать узнику умереть. Когда из Ливии приходило подтверждение, сквозь трубку стреляли, её вынимали и дырку заполняли землёй.

Когда в 1989 г. из организации сбежал Абд — ур — Рахман Иса, он публично заявил, что 17 лет ему лгали: казнить людей ему приходилось на основании пустой папки. (Абу Нидаль вызывал его, заявлял, что такой — то член организации — подозреваемый, и клал на стол папку, но не открывал её; не открывал её и Иса, так как верил руководителю на слово.) Однако, молчаливо соглашаясь на такие методы, подобные Исе люди подписывали смертный приговор и себе. Вскоре он сделался мишенью сам.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное