Дело кричащей ласточки. Дело встревоженной официантки. Любящая сестра

Посреди прихожей стоял лейтенант Трэгг вместе с полицейским в форме.

— О, привет, лейтенант, — сказал Мейсон, переводя дыхание. — Давно ли вы здесь стоите?

— Достаточно для того, чтобы услышать большую часть беседы, — сообщил лейтенант Трэгг. — Пошли, составим опись.

— Лейтенант, есть ли у вас сердце? — поинтересовался Мейсон.

— У меня есть сердце, — ответствовал Трэгг. — Но у меня также и голова имеется. Откуда вы узнали, что здесь находятся деньги?

— Я этого не знал, — заспорил Мейсон. — Я догадался, потому что…

— Почему же? — вопросил Трэгг, когда Мейсон погрузился в молчание.

— Я думаю, — объяснил ему Мейсон, — что мы уже дали вам в руки достаточно нитей.

Лейтенант вместе с офицером полиции прошли в комнату.

— Входите, — крикнул Трэгг Мейсону. — Вы с Дрейком сидите здесь и не трогаетесь с места. Посмотрим, что вы нашли. Смотрите, да тут тайник, как я понимаю… А, вот оно что!

Лейтенант Трэгг присвистнул. Он уже открыл крышку люка и обнаружил тайник и деньги.

— Отлично, — сказал он офицеру, — начинайте выкладывать их на стол. Мы составим опись прямо сейчас.

— Может, мне позвонить и попросить подкрепление? — спросил офицер.

— Не сейчас, — отозвался Трэгг. — Я хочу, чтобы вы смогли подтвердить мою честность, а я — вашу. Нам следует вынуть оттуда все деньги и пересчитать их да того, как с ними что-либо случится, и мы должны быть уверены в том, что ни один из нас не оставался наедине с этими деньгами больше чем на пять секунд.

Трэгг начал вытаскивать пачки банкнотов, а офицер складывал их на столе, так что они образовали плотный прямоугольник.

— Это все, — сказал наконец Трэгг.

— Хорошенько посмотрите там, лейтенант, — посоветовал Мейсон.

— Для чего это?

— Чтобы найти на дне этого тайника конверт или лист бумаги.

— Здесь ничего нет, — сказал Трэгг.

— Вы в этом уверены?

— Что вы хотите сказать?

— Я надеялся его найти, — сообщил Мейсон. — Это может быть просто сложенный листок бумаги, подписанный и датированный завещателем собственноручно. Или же это может быть официально заверенное завещание, помещенное в конверт.

— Но тут больше ничего нет. Пусто, — сказал Трэгг, — одни только гладкие стенки. А теперь мы пересчитаем эти деньги. А вы, ребята, сидите там, где сидели, и следите за счетом.

— Это все стодолларовые банкноты, — сказал Мейсон. — Они сложены в пачки — по сколько?

— Пятьдесят в каждой пачке, — сказал Трэгг, осмотрев одну из пачек.

— Конечно, мы не можем быть уверены, что в некоторых из пачек не окажется на несколько банкнотов больше или меньше, но на каждой пачке стоит цифра «пятьдесят». Значит, пять тысяч в каждой пачке. Давайте посчитаем, сколько их.

Лейтенант торопливо пересчитал пачки и заявил громким, исполненным благоговения голосом:

— Триста тысяч долларов наличными. Что, черт побери, вы об этом знаете? — Он резко повернулся к Мейсону. — Держу пари, вы много чего об этом знаете, — сказал он с вызовом в голосе. — Вы с Дрейком это и искали. Из-за этого…

— Если вы хотите получить совет, лейтенант, — начал Мейсон, — то я бы на вашем месте не слишком распространялся об этом открытии. Я бы выставил в доме охрану и подождал бы, не явится ли кто за этими деньгами.

Трэгг рассмеялся:

— Вы хотите, чтобы я сторожил конюшню после того, как лошадь уже украли! Я знаю, кто приходил за деньгами. В первый раз это была ваша клиентка, Кэтрин Эллис. Но ее застукали, и ей пришлось огреть собственную тетушку по голове, чтобы иметь возможность сбежать. Однако она успела рассказать вам достаточно, и тогда вы с Полом Дрейком сделали одну за другой две попытки забрать эти деньги. Да, из этих денег вы могли бы получить неплохой гонорар!

— Обвиняете меня в попытке их украсть? — поинтересовался Мейсон.

— Украсть? О черт, нет! Вы только собирались обнаружить их. Вы собирались использовать их, чтобы сделать Стюарта Бэксли козлом отпущения. Вы собирались выдать их за часть состояния Софии Этвуд. Вы собрались добиться оправдания Кэтрин Эллис. Вы собирались сделать ее единственной наследницей всех этих денег. Вы собирались обеспечить ей хорошую жизнь и одновременно самому получить неплохой гонорар. И, черт побери, — печально сказал лейтенант Трэгг, — в данный момент у меня недостаточно улик, чтобы сказать, что вы ошиблись. Возможно, вы на верном пути. Я не знаю. Однако одну вещь я вам скажу, — продолжал он. — В данных обстоятельствах вы подставили свою шею под нож. Гамильтон Бюргер может использовать это в качестве улики против Кэтрин Эллис, утверждая, что она знала о деньгах, что она пыталась до них добраться, что это объясняет мотив преступления, и, учитывая это открытие, суд может запретить ей встречи с вами. Может быть, вы сумеете выгородить ее перед присяжными, я не знаю. Но все равно вы лично ничего не добьетесь. По-хорошему, вам следовало с самого начала обратиться в полицию и рассказать все, что вам известно.

— Но я этого не знал, — возразил Мейсон. — Я только предполагал.

— Мой кабинет открыт двадцать четыре часа в сутки, — сухо сказал лейтенант Трэгг. — А теперь мы собираемся позвонить в управление и попросить прислать нам подкрепление.