Дело незадачливого жениха. Дело сердитой плакальшицы. Дело блондинки с подбитым глазом

— Да, в ванной плавали два серебряных карася. Поскольку держать их было негде, мы бросили их на пол к другим валявшимся там карасям.

— Вы не пытались выяснить, что это были за рыбы в ванной?

— Я забыл спросить, как их зовут, — ехидно ответил Дорсет.

— Хватит, — резко оборвал его судья. — Свидетель, отвечайте на вопрос защиты.

— Нет, мистер Мейсон. Я только отметил, что в ванной плавали два живых серебряных карася.

— А сколько рыб валялось на полу? Дюжина?

— Я не могу сказать точно, но что-то в этом роде. Можно определить по фотографиям с места убийства.

— Кисточка для бритья и бритва лежали на полочке над умывальником?

— Да, сэр, я уже говорил об этом. Там еще были две бутылочки перекиси водорода. Одна из них почти пустая.

— Что еще вы заметили?

— Осколки стекла на полу.

— Вы проверили, были ли на них отпечатки пальцев и составляли ли они единое целое?

— Лично я нет. Но лейтенант Трэгг позднее распорядился соединить их вместе, и получился довольно вместительный сосуд для серебряных карасей.

— Вы говорили, что на полу рядом с трупом лежала чековая книжка?

— Да, совершенно верно.

— Вы можете ее описать?

— Ваша честь, — вмешался Медфорд, — я собирался представить эту чековую книжку вместе с другим свидетелем, но если она нужна сейчас, то вот, пожалуйста.

Сержант Дорсет опознал чековую книжку, и она была приобщена к вещественным доказательствам.

— Были ли живы серебряные караси, валявшиеся на полу в ванной? — спросил Дорсета Мейсон.

— Нет, ни одного.

— К вашему сведению, сержант, минут за пятнадцать до приезда полиции я заметил движение одной из рыб. Я ее поднял и опустил в ванную, где она ожила.

— А вот этого вы не имели права делать, — отпарировал Дорсет.

— А вы даже не попытались проверить, жива ли хоть одна рыбка.

— Да, я забыл стетоскоп, чтобы прослушать их, — опять, ехидно заметил сержант.

— Затем вы вместе с подсудимой поехали к Стаунтону, который предъявил вам доверенность, подписанную убитым?

— Да, сэр.

В дознание вклинился Медфорд.

— Ваша честь, не хочу быть буквоедом, но у нас всего лишь предварительное слушание. Цель его — установление, есть ли достаточно оснований для того, чтобы утверждать, что подсудимая убила Гаррингтона Фолкнера. Если да, то суд призовет ее к ответу. Если нет, то освободит. Я считаю, что у нас достаточно улик и без дополнительного расследования. То, о чем говорит защита, абсолютно никакого отношения к делу не имеет.

— Почему вы так решили? — спросил Мейсон.

— Я уже объяснил почему, — отрезал Медфорд.

— Ваша честь, — обратился Мейсон к судье, — из показаний сержанта Дорсета явствует, что он собрал улики, которые, как он думал, обличают подсудимую. Другие улики, которые могли бы указывать на виновность другого человека, были проигнорированы. Полиция просто-напросто не думала, что другое преступление связано с убийством Фолкнера, поскольку подсудимая в нем не фигурировала.

— Мы несколько отклоняемся от правил, но я все же хотел бы услышать, что скажет защита об общих обстоятельствах дела, — заявил судья Саммервиль.

— Ваша честь, — начал Мейсон, — у Гаррингтона Фолкнера была пара очень ценных рыб, по крайней мере для него как для коллекционера, а не для рынка рыб. В любом случае рыбы были редкой породы. Фолкнер поставил в своем служебном помещении аквариум, в который поместил этих дорогих серебряных карасей. Он и его компаньон, Элмер Карсон превратились в смертельных врагов. Рыбы заболели болезнью жабр, которая почти всегда фатальна. Том Гридли, который фигурирует в деле, изобрел смесь для лечения этой болезни. Убитый пытался правдами и неправдами заполучить формулу этой смеси. Незадолго до убийства Элмер Карсон подал иск в суд и добился временного распоряжения на запрет переносить аквариум в другое место, на основании якобы того, что он является частью собственности фирмы. Прежде чем оспаривать судебный иск, Фолкнер переправил своих рыб, не трогая аквариума, в дом Джеймса Стаунтона. Принимая во внимание, что подсудимая является подругой Тома Гридли и помогала ему в работе в зоомагазине, который купил Фолкнер, чтобы завладеть формулой Тома, я заявляю, ваша честь, что все эти факты являются неотъемлемой частью дела об убийстве.

Судья согласно кивнул.

— Похоже, что да.

— Мы должны придерживаться буквы закона, — раздраженно сказал Медфорд. — Я заметил, что наш просвещенный адвокат никогда не колебался, дабы ухватить какую-нибудь чисто техническую сторону дела для своей пользы. Законы писаны не нами, и давайте придерживаться их.

— Абсолютно верно, — сказал судья, — я хотел бы тем не менее добавить, что по закону обвинение должно только предоставить достаточно улик, которые бы доказывали причастность подсудимой к совершенному преступлению. В то же время, учитывая ряд странных обстоятельств вокруг дела, суд собирается предоставить подсудимой возможность вызывать свидетелей и задавать им любые вопросы, которые могут пролить свет на факты, приведенные защитой.

— Я хотел бы вновь задать сержанту несколько вопросов по поводу одного документа, находящегося в полиции, — сказал Мейсон.