Дело о смертоносной игрушке. Мифические обезьяны. Дело о поющей юбочке

— Вы знакомы с Лорингом Кроудером? — спросил Бюргер.

— Да, сэр, знаком.

— Лоринг Кроудер одалживал вам на время револьвер «смит-и-вессон»?

— Да.

— А вы вернули ему этот револьвер?

— Нет, не вернул.

— Где же он теперь?

— Не знаю.

— А что вы с ним сделали?

— Я… я отдал его.

— Кому?

— Мой адвокат посоветовал мне оставить револьвер у него.

— А кто ваш'адвокат?

Свидетель мешкал с ответом.

— Кто же он? — повторил Бюргер. — Судебные записи говорят о нем. Это ведь Перри Мейсон, не так ли?

— Да.

— Итак, я демонстрирую вам револьвер, обозначенный как вещественное доказательство обвинения «В», марки «Смит-и-вессон» номер 133347 и прошу ответить, тот ли это револьвер.

— Не знаю, — сказал свидетель, лишь мельком взглянув на оружие.

— Посмотрите получше, — предложил Бюргер. — Возьмите в руки.

Свидетель выполнил всю процедуру и вернул револьвер Бюргеру.

— Я все-таки не знаю, — сказал он.

— Хорошо, я поставлю вопрос иначе. Вы получали от Лоринга Кроудера некий револьвер?

— Да.

— И передали его Перри Мейсону, так?

— Да.

— Когда?

— Когда разбиралось мое дело, что-то около полугола назад.

— А Перри Мейсон хотя бы на время возвращал вам этот револьвер?

— Нет.

— Значит, в последний раз вы видели револьвер, когда отдавали его Мейсону, так?

— Да.

— А револьвер, который вы отдали адвокату, был тем же самым, который вы получили от Лоринга Кроудера?

— Не могу припомнить. Никак не могу припомнить, как именно выглядел тот револьвер.

— Но это мог быть один и тот же револьвер?

— Да, мог бы.

— Приступайте к перекрестному допросу, — сказал Бюргер.

— Вопросов нет, — ответил Мейсон.

— Тогда я хотел бы вызвать Хелмана Эллиса, мужа покойной Надин Эллис, — сказал Гамильтон Бюргер.

Войдя в зал суда, Эллис быстро взглянул на Эллен Робб, поспешно отвел глаза и, принеся присягу, расположился в свидетельском кресле.

— Ваше имя Хелман Эллис, — обратился к нему Бюргер. — При жизни Надин Эллис вы были ее супругом, не так ли?

— Да…

— Вы владели яхтой поД названием «Лоуман», где был обнаружен труп вашей жены?

— Да.

— Когда вы в последний раз видели вашу жену живой?

— Я мельком видел ее рано утром в среду, десятого числа.

— И где она тогда находилась?

— Она находилась в гараже нашего дома в Ровене, в автомобиле.

— У вас был с ней какой-либо разговор?

— Очень короткий.

— В чем заключалась его суть?

— Я сказал, что хотел бы объясниться с ней относительно некоторых обстоятельств. Она ответила, что не видит проку от каких-либо объяснений, поскольку мы с ней дошли до крайней точки, и разговор ни к чему не приведет.

— И что было дальше?

— Я все же попытался начать разговор, но понял, что это бесполезно. Я пытался отнять у нее револьвер, который она имела при себе. Она мне сказала, что собирается развестись со мной.

— В какое время это происходило?

— Около шести утра.

— Не могли бы вы пояснить первопричину вашего с женой объяснения?

— Накануне вечером, то есть вечером во вторник, я намеревался отправиться с Надин в плавание на нашей яхте. Но мы повздорили. Угрожая мне револьвером, она бросила меня на яхте в беспомощном состоянии. Она сказала, что собирается поехать в Аризону и убить мою якобы любовницу. На берегу я оказался только в половине десятого вечера. После того как я предупредил Эллен Робб об опасности, я отправился домой и спокойно вошел туда. Спал я на тахте, не раздеваясь. Около шести утра моя жена открыла дверь своим ключом и появилась в доме. Она приехала на нашем автомобиле. Не выключая мотора, она прошла в свою комнату, чтобы что-то забрать оттуда.

Я вышел за ней к машине. Она заявила, что убеждена, будто я пытался сбить ее со следа, уверяя, что моя любовница, то есть обвиняемая, уехала в Аризону. Она сказала, что ей известно, где находится Эллен Робб, и что я будто бы провел с ней ночь. Еще она добавила, что обвиняемая поднималась на борт нашей яхты, уверенная, что я нахожусь там. Она сказала, что собирается как следует отколотить обвиняемую револьвером и надолго подпортить ее красоту.

— И что же вы на это ответили?

— Ничего. Я никогда не встречался с обвиняемой на борту нашей яхты. Я знал, что моя жена ухватилась не за тот конец, поэтому и позволил ей уйти, надеясь, что она, возможно, успокоится после того, как обнаружит свою ошибку. Она пригрозила также, что наймет эксперта по дактилоскопии, чтобы отыскать в каюте яхты отпечатки пальцев обвиняемой. Поскольку я был абсолютно уверен, что там не было никаких отпечатков, я посчитал, что самое лучшее — позволить Надин осуществить эту идею: таким путем она могла бы убедиться в беспочвенности своих подозрений.

— И после всего этого она уехала, то есть направилась на вашу яхту?

— Да.

— И после этого вы уже никогда не видели ее живой?

— Нет.

— Перекрестный допрос, — сказал Бюргер.

— Позднее, в ту же среду, вы пришли в мою контору, не так ли? — спросил Мейсон.

— Да.

— И рассказали мне о той ссоре на яхте?

— Да.

— И о той последующей встрече с вашей супругой? — Да.

— Это все, — сказал Мейсон. — У меня больше нет вопросов.