День восьмой

Брекенридж Лансинг воспитывал своего сына по широко распространенной в то время методе, цель которой сделать из мальчика мужчину. Для этого ребенка постоянно высмеивали за любой промах или неудачу, причем, как правило, на публике. Джорджа в возрасте пяти лет Лансинг, чтобы научить плавать, просто бросил в воду. Однажды «лучший отец в мире» позвал его, тогда шестилетнего, играть в мяч на лужайке за домом. В этом возрасте у детей координация между глазами и руками еще слабая, а мальчишеская страсть и отчаянное желание соответствовать требованию взрослых лишь все осложняли. Веселая игра закончилась слезами. В семь лет ему подарили пони, но он свалился с него раз, другой и третий, и отец продал животное. Когда ему исполнилось девять, отец познакомил его с ружьем, но каждый его промах сопровождался градом насмешек, а о его неудачах отец рассказывал всем – соседям, почтальону, мальчишкам-разносчикам. Попытавшись вмешаться, Юстейсия получила свою долю сарказма. Маленькая Энн, чтобы подлизаться к отцу, кричала во все горло брату: «Девчонка! Девчонка!» Это было ужасно. Фелисите бледнела, но молчала. Когда Джорджа выбрали вторым капитаном школьной бейсбольной команды – всего лишь вторым, потому что первым всегда был Роберт Эшли, – Лансинг не разговаривал с сыном три дня.

Природа пришла на помощь Джорджу слишком поздно. К шестнадцати годам он вымахал с отца, но стал намного сильнее. Иногда на него накатывали приступы ярости, и настал день, когда он пошел на своего мучителя со стулом в руке, но не ударил, а, словно предупреждая, медленно разломал стул. После этого случая Брекенридж Лансинг объявил во всеуслышание, что умывает руки, что Джордж – маменькин сынок, и никогда не станет настоящим Лансингом.

Отец был прав: Джордж пошел в Симсов, в Дютелье и в Крезо. За смуглую, как у матери, кожу одноклассники дразнили его нигером до тех пор, пока он кулаками не заставил их замолчать. Мисс Добри из средней школы говорила, что он был похож на разъяренную рысь. Джордж сколотил из друзей банду, и они, назвав себя «могиканами», начали терроризировать город: то переставят указатели на дрогах, то заберутся на колокольню и примутся звонить в церковные колокола, то прокрадутся на холм Херкомера, чтобы подсмотреть, как ковенанты проводят свои собрания по воскресным вечерам. А уж на Хеллоуин, когда сомнительные проделки дозволялись официально, и вовсе распоясывались. Шеф полиции Лейендекер несколько раз наведывался в «Сент-Китс». Джордж так и не закончил среднюю школу. Его отправляли в разные военные училища и частные школы, которые готовят к поступлению в колледж, но ненадолго.

Любимицей отца была Энн, и она ступала по земле в полной уверенности, что навсегда заслужила его расположение. Жизнь ставила перед ней немало препятствий, которые приходилось преодолевать с упрямством, скандалом и даже жестокостью. Она была Лансинг до кончиков ногтей: эти ангельские небесно-голубые глаза, шелковистые волосы цвета спелой пшеницы, врожденная самоуверенность. Энн уже в десять лет была леди, а в тринадцать превратилась в грозную матрону. Ее лучшей подругой считалась Констанс Эшли, та самая Констанс, которая выросла в доме, где никто не повышал голоса и не мог потребовать к себе особого внимания! Дети закрывают глаза на многое: этому качеству могут позавидовать даже дипломаты. Констанс, правда, сразу обозначила пределы, за которые не ступит, но их дружба часто подвергалась опасности.