Дети

Американка узнала Лиду. Увидев ее слезы, она выпрыгнула из автомобиля, подбежала к ней и обняла ее.

– Не сейчас, через три дня я уезжаю в Сан-Франциско. Но что с вами? Отчего вы плачете? Плакать нехорошо.

– О! – рыдала Лида, – Сан-Франциско так близко от Берклея…

– Не будем стоять здесь, – заговорила мисс Кларк. – Пойдемте ко мне в отель. Вам надо успокоиться и привести в порядок ваше лицо. Нехорошо с таким лицом ходить по улице.

В эту встречу с Лидой мисс Кларк обернулась к ней лучшими своими сторонами, именно теми, которые так привлекают в американских женщинах: дружелюбием, желанием помочь находящемуся в горе, приветливым отношением к человеку, к какому бы классу он ни принадлежал.

В отеле она, прежде всего, велела Лиде умыться, затем позвонила слуге, чтобы принесли чай и сандвичи, попросила Лиду не называть ее «мисс Кларк», а просто Ивой – и затем, после чая, попросила рассказать, в нем было Лидино горе.

Историю Лиды она слушала с жадностью.

– Всякая девушка должна выйти замуж именно за того, за кого она хочет, – сказала она наставительно после окончания Лидиной повести. – Быть счастливой – это очень важно, это долг человека, он обязан к этому стремиться и этого достичь. Я вам всё устрою.

– Устроите? – задохнулась Лида. – Как?

С американской энергией и осведомленностью, взяв расписание сообщения с Америкой, календарь и свое золотое перо, она уже записывала имя Джима, его адрес, Лидин адрес в Тяньцзине, отсчитала и день своего приезда в Сан-Франциско, день, когда она сможет быть в Берклее, часы приема в госпитале, назначила час, когда она пошлет Лиде телеграмму, перевела американское время на китайское и назвала день, когда Лида эту телеграмму получит. Перед изумленной Лидой – запутанность, неизвестность, невозможность, недосягаемость рушились, превращаясь в простые цифры. Там, где Лида сказала бы «судьба, предчувствие, неизвестность, случайность» – мисс Кларк говорила «телефон, пароход, телеграф». Фантастический мир несчастной любви приобретал конкретную форму в милях, днях и часах.

Записав на листочке день, когда Лида будет держать телеграмму о Джиме в руках, Ива подала его Лиде, – Вот, чтоб помнить (как будто бы Лида могла забыть!)

– А теперь будем пить чай!

За чаем она спросила. – Так ли я вас поняла: вы хотите выйти замуж за этого молодого человека? Да? И потом жить с ним в Америке?

– Да, – ответила Лида шопотом, каким ответила бы на вопрос, хочет ли она из ада в рай.

– Хорошо. Я это устрою.

– Устроите? Но как? – всё шептала Лида. – Трудно…

– Что трудно?

– Билет, виза, деньги…

– Я вам достану визу, куплю билет, дам денег, пока вы сами станете зарабатывать. Папа вас устроит на службу. Да, ведь вы чудесно поете. Я вас устрою петь по радио. Хотите?

Лиде казалось, что она была перенесена в какой-то сказочный мир благополучия, где люди обязаны быть счастливыми, где можно найти работу. Она смотрела на Иву восторженными глазами. – Боже, как я вам благодарна!

– Однако, почему вы запустили свое лицо, – начала Ива. – Разве можно носить такие брови? Это не модно. Их надо выщипать. Идите сюда!

Она посадила Лиду перед своим зеркалом и начала «приводить в порядок» ее лицо массажем, кремом, пудрой, румянами, карандашами. Под ее руками милое лицо Лиды постепенно теряло свою натуральную нежность, молодость, наивность и свежесть. Оно превращалось в яркую маску, без индивидуальности, без возраста. – Вот так! – воскликнула Ива, когда лицо было «закончено», любуясь своей работой. – Делайте это каждый день. Знаете, я вам подарю всё необходимое для этого. Женщина обязана ухаживать ой собой это долг перед мужем, семьей и обществом. Даже в гробу женщина должна выглядеть молодой и счастливой. Это ее долг по отношению к оставшимся в живых.

Она отвезла Лиду на такси, сказав, что заедет завтра, после полудня. На прощанье они расцеловались.

Увидев Лиду, госпожа Мануйлова ахнула.

– Сейчас же умойся! – сказала она Лиде.

На следующий день мисс Кларк примчалась к Лиде на такси.

– Скорей, скорей! Спешим ко мне. Одевайтесь. Время назначено.

– Время? Для чего? – спросила Лида.

– Вы будете говорить по телефону с Джимом.

– Что?

Если б Лиде сказали, что она будет говорить по телефону с покойной бабушкой, она бы удивилась не больше. Живя в бедности, среди людей, не имеющих отношения ни к дипломатии, ни к коммерции, она даже и не знала, что с Америкой можно говорить по телефону. Она стояла молча и всё более и более бледнела.

– Разговор назначен в три тридцать, – объясняла мисс Кларк. – Я звонила в госпиталь. Ваш Джим там. Я звонила доктору, он дал разрешение. Джим уже предупрежден и будет ждать звонка в три тридцать.

– Откуда он будет говорить?

– Как откуда? Со своей постели.

Лида поражалась всё больше. – Но как это возможно?

– Что? Говорить по телефону? Папа, например, постоянно говорит, когда путешествует. Он скучает по дому. Но спешим, спешим!

И она умчала Лиду на такси.

Разговор по телефону состоялся. Он был порывистым и сумбурным. Оба волновались. Однако же оба выяснили с уверенностью, что любят друг друга по-прежнему, остальное будет сказано в письмах.