Дети кицунэ

Макато подошёл к ящику и, достав солидную связку ключей, принялся возиться с замками. Из коридора – не служебного, господского, – послышались шаги. Но мой взгляд был прикован только к ящику.

И тут я увидела его.

Жениха Ран.

Среди цветов лежала мумия. Кожа пожелтела и засохла, глаза ввалились. Только одежда – чёрное кимоно и накидка с накрахмаленными наплечниками, – выглядела свежей. Наверно, её поменяли уже после смерти. Иначе ткань бы побагровела от крови – ран на лице и шее было столько, что сложно было понять, как они ещё не развалились. От этой мысли подступила тошнота. С трудом поборов её, я перевела взгляд на вошедшего в зал гостя.

Таким я его ещё не видела. Ясухиро был бледен, но на удивление сдержан – в конце концов, в этом доме он бывал далеко не в первый раз. По-прежнему держался за любимый веер, не сводил глаз с ящика, а Эцуко, как бы она не старалась прихорошиться, даже не замечал. Следом прошёл его охранник. Я почему-то не сомневалась, что Хван запросто вытянет меч и против хозяйки, если та вдруг начнёт представлять опасность. Он и на труп поглядывал с опаской, ожидая угрозы даже от него.

– Отец просил поторопиться, – сдержанно проговорил Ясухиро. – И… спрашивал, как скоро получится добиться результата.

– Вы прибыли очень вовремя, – улыбнулась Эцуко. – Как раз поступили новости, которые могут кардинально изменить положение. Если раньше преображение господина Исао лежало где-то на горизонте, то сейчас, если позволят возможности, оно может произойти в ближайшее время.

– И что же изменилось?

Ясухиро прошёл к гробу и устало взглянул на брата. Наверно, когда-то они были похожи – оба долговязые, оба могли бы похвастаться густыми бровями… Только вот тело сохранилось слишком плохо. Представить, каким этот человек был при жизни, я просто не могла. И не хотела. На что бы угодно смотрела – но только не на эти… останки.

– Не хочется говорить наперёд, господин Ясухиро. Но теперь гонг стал значительно ближе, чем хотя бы в прошлую нашу встречу.

– Хорошо, я… я передам отцу.

– И ещё… – Она сделала несколько виноватое лицо, как будто стыдясь, что вообще начала этот разговор. – Мне передали, приготовления к свадьбе почти закончены. Как только уже преображённый господин Исао справит своё торжество с госпожой Ран – если, конечно, обстоятельства не поменяются, – я думаю, что…

– Естественно, – Ясухиро выдал вежливую улыбку. – Я могу поговорить с братом?

Всё сошлось. Как по щелчку, в одну секунду. Зачем Ясухиро приходил в тюрьму? Хотел увидеть оживших мертвецов. Зачем расспрашивал мико об этом? Разведывал, с чем придётся иметь дело. Мы сталкивались с ним в городе в то самое время, когда молодой даймё выбирался, чтобы поговорить с братом – вот и разгадка его таинственных вылазок. А Ран… великие боги, всё сошлось! Её действительно собирались выдать замуж за сына даймё, но не за младшего, Ясухиро, а за старшего… И всё под крылом госпожи Химицу. Это она. Она стояла за всем этим.

Макато появился тотчас же. В руках он держал маленький пузырёк, доверху наполненный чем-то вязким и красным. Ясухиро отвёл взгляд. Он что-то шепнул Хвану – тот сосредоточенно кивнул.

Но то, что происходило дальше, не укладывалось ни в какие рамки. Госпожа Химицу аккуратно засучила рукава и мягко, самым осторожным движением, смочила кончики пальцев. Они стали кроваво-красными. Багровыми точками она отметила мертвецу лоб, руки и то, что осталось от век. Все смотрели на тело, и только Макато – втихую, ехидно, с наслаждением, – наблюдал за молодым даймё. Ясухиро был совсем плох.

Госпожа Химицу ополоснула руки. Сосредоточившись, она принялась медленно водить ладонями над мертвецом, нашёптывая что-то себе под нос. Мне-то было бы противно даже стоять рядом с таким, а уж трогать…

И вдруг – окостенелый палец шевельнулся. Я позабыла о безопасности и прильнула к своему смотровому окну. Руки противно подрагивали. Из глотки мертвеца вырвался тихий, едва уловимый хрип. Наверно, я бы даже подумала, что он мне показался, если бы Ясухиро не передёрнуло. Мёртвый пытался говорить. Хрипел, мычал, скрипел…

Он не мог встать. Не мог открыть глаза, ссохшиеся от времени, не мог пойти. Он чем-то напоминал глубокого старика, но жил – жил, как и другие люди в этом зале. Пожалуй, спокойной здесь оставалась только Эцуко. Выждав нужную секунду, она дотронулась до его груди, выбрав то самое место, где находится сердце. Проверила – бьётся ли?

– Исао? – нарочито холодно заговорил Ясухиро. – Исао, ты меня слышишь?

Оглянулся на других, опасаясь лишних глаз, подступился к телу. Веер в его руке чуть подрагивал, но явного страха не наблюдалось – скорее, просто тревога.

Мертвец ответил, громко хрустнув указательным пальцем. Госпожа Эцуко перевела – кивнула.

– Хотя бы этот человек может выйти? – вздохнул Ясухиро, кивнув на Макато.

Эцуко стоило лишь мотнуть головой – и Макато, низко поклонившись, выскочил прочь. Было видно, что молодой даймё хочет сказать больше – больше, больше, на целую книгу! – но сдерживается при чужаках и пытается подобрать приличные слова. Как положено.