Дети кицунэ

– Ничего страшного, – Она ловко выскочила из кадки и накинула халат. Думала, она собирается выйти, но бакэнэко подошла ко мне. – Давай. Как там это делается?

Ящерку, сидящую на краю моей кадки, она подхватила за хвост и перекинула в свою. Облокотилась на край. Ждала.

– Ну… мне нужно чего-то испугаться… – пробормотала я. – Чтобы… чтобы прям была угроза для жизни, понимаете?

– Угроза для жизни, говоришь?

И вдруг – её рука схватила меня за волосы и с силой окунула в воду. Я попыталась вырваться, глотнуть хоть немного воздуха, но бакэнэко только продолжала давить. Она хотела утопить меня – утопить, как слепого котёнка! Пахучая грязная вода пробиралась в рот, в носу свербело. Попытка крика обернулась глотком. Когда рука потянулась, чтобы схватиться за край, Эри яростно ударила по ней кулаком.

Я закричала. Этот крик вырвался как-то сам собой, как будто был и не моим вовсе. Перед глазами замелькали жуткие картинки. Страшные, дикие, чудовищные… У меня как будто не было рук и ног – только когтистые лапы. Откуда-то появился хвост, тёплая шкура, чуткие уши где-то на макушке. Я неслась по травянистому двору, пропитанному солоноватой вонью, скользила в грязи и царапалась о ветки. Тело дрожало. А сзади, свистя мечами и верёвками, неслись люди. Их было много, и они кричали. Их было много, и они старались меня нагнать, смеялись, свистели, пытались обогнать и перегородить дорогу. Я попыталась завернуть за дом – кажется, громоздящаяся рядом постройка действительно была домом, – но упёрлась носом в металлические доспехи. Засада. Шею сдавила удавка, в плечи и локти вонзились острые крюки. Боль сковала тело. Я снова взвыла, и шерсть на спине встала дыбом. Кто-то дёрнул за хвост, и меня волоком протащили по земле. Перед глазами сверкнула яркая огненная вспышка – это был человек с факелом. Пламя облизнуло мой нос, и я услышала, как от жара лопается собственная кожа. Боль сковало тело, лапы затряслись. Складывалось ощущение, будто я наблюдала за всем этим как бы со стороны, и всё вокруг ощущала как бы отдалённо, наполовину. Но лучше от этого не становилось. Перед глазами повисла темнота – глухая, тёмная, пустая и страшная. Я умерла. Во второй раз смерть пришла быстрее.

Открыв глаза, я смогла вдохнуть. Из носа полилась противная чёрная жижа, на языке остался гнилостный привкус. Я не сразу сообразила, что дышу не потому что вынырнула, а потому что воды в кадке стало намного меньше. Воздух в бане напитался влагой, под потолком плыли клубы пара. Но куда страшнее было видеть руки Эри, которые по-прежнему продолжали меня держать. На них просто не было живого места. Ожоги, порезы, следы от зубов – как будто кожу содрали! Только бакэнэко и бровью не повела.

– Значит, это и правда он… – пробормотала она, медленно отступая к своей кадке. – Что ж, весьма недурно…

Она сунула руки в мутную воду, и сосредоточенно принялась их залечивать, то и дело доставая и облизывая, как кошка. Странно, что при таком состоянии Эри, моя собственная кожа выглядела очень даже здоровой. Ранок почти не осталось. Даже прыщики на щеках сгладились.

– Что это значит? – пробормотала я. – О ком вы?

– Тебя убил не твой брат, – Эри вытянула руку и по-кошачьи облизнулся затягивающийся рубец. – Если, конечно, твой брат никогда не умирал. Он ведь не умирал?

– Н-нет… нет, конечно нет!

– Вот тебе и ответ. Впрочем, у меня для тебя кое-какое предложение. Думаю, оно будет очень кстати.

– И… какое же?

– Оставайся. Поживёшь у меня, пока в городе неспокойно.

– Ну… выбора у меня особо нет…

– Прекрасно. А пока я тут залечиваю эти неприятные крапинки, померь-ка одёжку, которую я приготовила.

Плохое предчувствие не давало мне покоя.

* * *

Вещи, которые дала мне Эри, трудно было назвать «обычными». Во-первых, они были мужскими. Конечно, не самурайскими доспехами, но и явно не цветущим женским кимоно с пояском. Широкие штаны-хакама, дзюбан, тёплое хаори – никогда бы не подумала, что однажды придётся надеть такое. Во-вторых, судя по всему, вещички эти шились для человека непростого. Простого горожанина трудно встретить в чёрно-жёлтом, да ещё и с вышивкой в виде маленьких рыбок. Ну а в-третьих… Разве можно доверять существу, которое, пусть и ради эксперимента, пыталось тебя утопить? У Эри точно были свои секреты. И что-то подсказывало, что лучше мне их не вынюхивать. Пока.

Когда мы вышли, Керо мирно спал. Он лежал на футоне, укрывшись потрёпанным одеялом с цветастой вышивкой. Не самым простым одеялом. Как и большинство вещей в этом доме, его можно было бы дорого продать – в конце концов, ручная работа, золотые нитки, какие-то моны[16] с шариками слив, иероглифы… Правда, надписи с трудом различались. Как будто кто-то нарочно их вспорол, чтобы никто не смог их прочитать.

– У вас так много вещей с историей, – аккуратно подметила я.

– Я в этом плане коллекционер, – усмехнулась Эри. – Но я бы на твоём месте больше обращала внимание на оригами.

Их действительно было много. Журавлики, драконы, лисы, лягушки – все они собрались у спящего, как будто охраняя. Иногда шевелились.

– Как вы их оживляете?