Дети кицунэ

Но вьюга становилась сильнее. Она поднимала мелкие льдинки, била по рукам и ногам. Деревья гнулись и скрипели, ноги проваливались в снег. Ветер не давал смотреть. Мы заторопились к лесу, уже почти бежали, но каждый шаг становился всё короче и короче.

И тут мы почувствовали, что поблизости действительно кто-то есть.

Из снежной пелены выплыла женская фигура. Её длинное белое кимоно, усыпанное кристалликами льда, колыхал ветер, чёрные волосы спадали до земли. Она не замечала вьюги. Плыла по воздуху, как приведение. Обмёрзшие ветки громко зазвенели, ударяясь друг о друга, вьюга свистела – то выше, то ниже. Получилась… музыка. Жуткая медленная мелодия, становящаяся всё громче и громче. Вокруг нас запел весь лес.

– Юки-онна… – прошептал Керо.

Снежная дева повернула голову – и я уже не могла пошевелиться. Впала в ступор. Её молочно-белые глаза, полностью лишённые зрачков, смотрели куда-то сквозь меня. Взгляд обжигал холодом. Я схватила Керо за руку и потянула за собой, но он буквально застыл. Опять. Опять, опять, опять, Керо, почему ты всегда впадаешь в ступор вместо того, чтобы бежать?!

– Детки спят и звери спят, – сладко тянула Юки-онна. – Под снежным одеялом…

Её голос звучал со всех сторон. Холод ударил с новой силой. Я потянула Керо ещё настойчивее, и мы начали отступать. Он что-то кричал, но я не могла расслышать ни слова. Просто знала, что нужно уходить. Бежать, пока ноги ещё не отказали. Кокоро внутри своего домика взволнованно стрекотала и билась, снежные хлопья царапали лицо. Внезапно под ноги попалось чьё-то тело, и мы споткнулись. Я рухнула на колени. Ржавый шлем с острыми рогами пришёлся на лодыжку. Только боли уже не чувствовалось. Моя кожа просто отказывалась её ощущать.

Керо попытался поставить меня на ноги, но внезапно замер. Юки-онна подобралась совсем близко. Ветер подул на нас, и её длинные волосы, будто щупальца, потянулись к нам. Песня слышалась совсем громко.

– Ночь накрыла города… Спать пора – и вам пора…

Заледеневшие волосы упали на лицо. Руки закоченели, ноги отнялись. В мёртвой пурге потерялся мир и время – не осталось ничего, кроме роя снежных хлопьев. Они резали кожу и кололи глаза, свистели и били, душили, впивались острыми копьями. Юки-онна подгоняла их своей ласковой песней, напоминающей колыбельную. Мне всё сильнее хотелось спать.

Перед тем, как закрыть глаза, я успела разглядеть лишь чёрную тень над головой.

* * *

Когда я очнулась, в воздухе висел дымный запашок. В хижине было темно, тесно и жарко, тихонько потрескивал огонь в домашнем очаге, кто-то мурлыкал себе под нос непонятную песенку. И никакой Юки-онны. Сама хозяйка – кажется, это была именно хозяйка, – сидела посреди комнаты, ближе к пламени, но свои длинные волосы разложила так, что и я могла до них дотянуться. Даже на крылья смотреть не стоило – тэнгу.

Мышцы ломило, голова кружилась. Собственное тело казалось таким тяжёлым, что я не могла отделаться от мысли – вот-вот проломлю пол.

Я приподнялась и огляделась. Никогда не видела таких домов. Изнутри это место куда больше походило на птичье гнездо, чем на человеческое жилище. Стены мастерились из глины и веточек, пол был устлан плетёными циновками, под потолком болтались… скелеты. Олений череп, косточки мелких зверьков, гирлянда из острых клыков, чучела птиц. Очевидно, в этом доме не слышали про скверну, которую приносят мёртвые.

Мои колени накрывало тёплое одеяло с цветастой вышивкой. Позаботились. Проверила Кокоро – она, как и другие насекомые, холода не боялась, и сейчас просто медленно просыпалась ото сна. Мне бы тоже стоило. После снежного сна голова как будто заледенела.

– Простите… – пробормотала я.

Тэнгу повернула голову. Я узнала её по повязке, закрывающей нос и рот – кажется, именно она кинула мне предупреждение о хякки-ягё. Впрочем, её сородичей я не встречала. Может быть, просто все они похожи, как один.

Я поклонилась. Осторожно подобрав копну волос, тэнгу повернулась ко мне всем телом. В полумраке вспыхнули её жёлтые глаза.

– У людей не принято умирать до конца? – всё с тем же странноватым акцентом поинтересовалась она.

Странный вопрос. Я не поняла. Мотнула головой, всё ещё глуповато таращась на тэнгу, уставилась на её руки. Она занималась весьма странной поделкой – собирала человечка из скелета крысы и черепа сороки. А если то же самое тэнгу планировала сделать со мной? Разделась на скелет, пересобрать в виде жуткого сувенира…

Я окончательно пришла в себя и вспомнила о Керо. Он же живой! Он же тоже попал в ловушку Юки-онны!

– Со мной был молодой человек, – тихо сказала я. – Что с ним произошло?

– Он в… – Тэнгу призадумалась, пытаясь вспомнить подходящее слово. – Как этом по-вашему? Живом доме.

– Живом доме?

– Да, доме для живых. Мы называем это «Хуо-ву». Означает «живой дом».

– А-а, то есть он жив, да?

– Да.

– Спасибо, – Я ещё раз поклонилась. – Вы спасли нам жизнь.

Тэнгу непонимающе склонила голову набок.

– А разве мёртвые могут умереть ещё раз? – удивилась она.

Я не знала, что ответить. Просто пожала плечами. Кажется, тэнгу было достаточно такого ответа.