Дети кицунэ

Она скользнула в служебный коридор и быстро растворилась в темноте. Мы стали ждать. Керо заметно волновался, то и дело поглядывая на меня, Ран почти что тряслась от ужаса. Чёрные щупальца обвились вокруг её головы.

– А не здесь ли тебя сватали?! – заверещал второй рот. – Во-от, вижу-вижу, твоими глазками смотрю! Вот сыч на дверце, вот гра…

И снова Ран заткнула его патлами. Она раскраснелась от стыда и всеми силами стянула волосы в пучок. Они сопротивлялись. Дичали от страха.

– Госпожа Ран! – Из темноты коридора выскочила ещё одна служанка. – Идёмте со мной, вам предоставят комнату…

– Где? – испуганно пробормотала Ран. Она взглянула в другую сторону – на ту самую дверь с совой. – Где эта комната?

– В правом крыле, госпожа. Госпожа Химицу уже приказала подогреть воду и подготовить комнату для вас.

– В правом крыле? – Она оглянулась на нас. – А… остальные?..

– Госпожа Химицу попросила только вас.

Лицо Ран мертвенно побледнело, как от самых густых белил. Она жалобно посмотрела на нас, как будто молча пытаясь вымолить помощь.

– Иди, – тихо сказала я. – С тобой ничего не случится. Они не посмеют.

Ран кивнула и, всё ещё продолжая оглядываться на нас через плечо, молча побрела за служанкой – на этот раз, уже по коридору господскому, широкому и светлому. А потом пожаловали за мной. И не служанка, а охранник. Он молча взял конец верёвки, стягивающей мои запястья, и так же, без единого слова, повёл за собой. Как лошадь! И сколько бы я не спрашивала, куда ведут, сколько бы не просила хоть немного ослабить хватку, он оставался нем.

Меня вели за совиную дверь.

* * *

– Сора, пожалуйста… Сора, услышь меня…

Снова эта гостиная. Интересно, а почему сразу не в подвал? Только сейчас в полной мере осознала, насколько двулично семейство Химицу. И советы, как найти братца, и приказы, как бы этого братца убить. А если бы убили? Что бы госпожа Эцуко говорила мне в лицо? «О, конечно, твой брат немного пострадал, но в целом куда важнее то, чтобы твоё имя не произносил господин Ясухиро, да». Никогда ещё не чувствовала в себе столько ненависти. И эти следящие знаки – точно, это люди из дома Химицу наверняка оставили на мне эти метки, когда «казнили»! – были нужны, чтобы добраться до Такеши вместе со мной. Или до Соры. Мало ли, зачем этому «благородному роду» нужен разъярённый онрё?

И вдруг – я заметила маленький голубой цветок, лежащий в углу. Мы ведь уже виделись с этим цветком. Там, в холодном лесу. Среди десятка окоченевших тел, под колыбельную и стук заледеневших веток…

Неужели Юки-онна тоже с ними?

Я решила мыслить здраво. Госпожа Эцуко утверждает, что онрё опасен. Вероятно, она защищает семейство даймё, и, наверно, это весьма благородный поступок. Когда стало понятно, что Такеши сбежал из дома вместе с этим самым онрё, естественно их захотели найти. Я была чем-то вроде приманки – в конце концов, сестра. Когда я оказалась под надзором Эри – хорошей подруги госпожи Эцуко, – надзор сверху не понадобился, и метку разрешили стереть.

Так, хорошо, с этим более-менее понятно, но тогда зачем бакэнэко укрывала у себя Керо? Разве его отец, после смерти хозяев работавший на дом Химицу, не мог заполучить в награду любимого сына?

Госпоже Химицу было выгодно заставлять Широ вечно искать Керо. Чтобы была мотивация. Такой ответ меня вполне утроил.

Так-так, надо думать дальше. Скорее всего, Такеши и Сору нашли раньше меня, но сила у онрё была слишком велика, чтобы просто напасть и разбить. Вероятно. И тут под руку так удачно подвернулась я – этакая швейная иголочка, которая запросто могла проскочить этот барьер и протянуть за собой нитку доблестных самураев, а именно выманить Такеши из надёжной крепости. Без Такеши ведь будет проще, верно?

Странная несостыковка состояла только в одном. Если госпожа Эцуко просто заботится о безопасности даймё, почему бы не поднять город на уши? Не сделать так, чтобы мико просто провели обряд – и успокоили беспокойного призрака? Я читала «Свод нечистых дел», и там чёрным по белому писалось, что любого призрака можно успокоить. Нужны лишь мико – а уж их-то у нас в городе хоть отбавляй.

Но госпожа Эцуко упорно держала онрё в «живых». Почему? Ответ ждал меня на одной из гравюр. Она изображала сам хякки-ягё – красочное шествие чудовищ, уходящих из города. Вспомнилось горное озеро и страстное желание Эри отыскать этот треклятый гонг. Тот самый гонг, с помощью которого, как гласила легенда, принц Курайтани зазывал ёкаев в свой город. А как там говорил кот? Гонг украли лисы. Онрё при жизни был лисой.

Значит, госпожа Эцуко хочет выпытать у онрё, где находится гонг. Погодите-ка… А что, если и семейство Кацусима отлавливало лис, чтобы узнать это? Тогда, получается, Сора – всего лишь жертва. Жертва этого странного желания найти гонг для хякки-ягё. Либо дом Химицу ищет его сам, по своей воле, либо исполняет волю даймё – уже неважно. Важно то, что мёртвая паутина города, наконец-то, начала открываться для меня. И всё равно чего-то не доставало…