Девочка и Дорифор

Бывает и отвлечённое изображение. Отвлечённое, вроде бы никакое, но завораживающее. Хотя, отвлечённость – тоже попытка что-то преодолеть. Преодолеть предметность. Но та не заставляет углубляться в образ. Наоборот, отвлекает от него, уводит в игровое состояние само по себе. Здесь нет игры во что-то или с чем-то. Здесь игра ради игры. Искусство отвлечения тоже полезно для общества, поскольку оно, по крайней мере, отвлекает от повседневного земного. От обывательщины. Отвлекает, уводит. Но уводит в никуда. Хотя, пожалуй, и это полезно. Оно помогает человеку обрести что-нибудь ему свойственное, исключительно соответствующее вечному желанию. В конце концов, стоит проделать первый шаг, отвести, а там уж сам человек находит пути, куда уйти и двигаться дальше. Тут демократия и права человека. Отвлечение – хорошая вещь. Но оно полумерно. В нём нет незримого для нас пространства сверхземного. В нём и присутствия пространства нет. Уйти, не значит выйти.

Преодолеть вещь и отвлечься от неё – просто, но создать через неё образ иной, этой вещи не принадлежащий, тут как раз и необходим особый труд. Но такое достижимо при условии глубочайшего нахождения себя в истинном человеческом образе. Ведь человек, имея тело, трёхмерное земное тело, иного очевидного образа собой и не представляет. Правда, он сам по себе уже красив. Только вот что интересно: истинный человеческий образ – красивому телу не принадлежит. Он проявляется единожды или много раз, но на момент именно преодоления тела, преодоления объёмного, трёхмерного состояния. Чтобы стать по-настоящему человеческим образом, необходимо преодолеть застилающую глаза привычную телесность. Неужто живое человеческое тело только и способно исключительно к языческому проявлению себя? Хм, Фата Моргана. Чудно это. А ведь всякий человек – ваятель своего тела, одухотворитель его. Тут-то и возникает вопрос вопросов: что является “методикой” преодоления объёмного, трёхмерного состояния? Что это за новоиспечённое искусство – преодоление собственного тела для выхода в сверхземной мир? И где ему научиться? Или истинный образ человека по существу проявляется лишь с отдачей этого тела в жертву? Но где найти способ жертвования? Ну, об уничтожении нет речи, потому что оно бессмысленно: само тело при этом исчезает подобно театральному спектаклю, оставляя память по себе. Да, но мы забыли. Ведь художник Даль однажды высказался по поводу нашего теперешнего вопроса. “Жертвовать – не означает уничтожать”.

Любые образы создаются и передаются беспричинно. Не только в искусстве, но и в обычной жизни – тоже. Вон какой, например, образ нетронутой жены создал художник Даль без использования красок и плоскости. А главное – без участия любых обстоятельств. В обычной жизни создал, не в художественной. Образы создаются творчеством. А творчество – беспричинно. Учёный Луговинов заподозрил, будто создаёт образ апокалипсического чудовища. Бывшая жена Даля завершила создание образов и Даля, и Луговинова с необычайной лёгкостью. В повести Дорифора слепой человек создавал в воображении живописные образы, а глухонемой человек представлял образы музыкальные. Причём невероятно ёмкие, столь многозначительные, которые не способны создавать ни жгуче зрячие художники, ни музыканты, обладающие обострённым слухом. А девочка создаёт образ симпатии в лице живого Дорифора. И тоже без участия обстоятельств. Она же до сих пор не подозревает, что и рисует именно его.

Глава 46. Девочка и Дорифор