Девушка А

– Видишь ли… без денег дом не перестроить, и тогда он будет абсолютно бесполезен. Комитет должен видеть, что мы настроены серьезно и готовы вкладывать в него собственные средства.

– Я, может, и не против, хотя знаю: тебе так не кажется. Но… я теперь замужем, Лекс. Мой муж – хороший человек. Важный человек. Но ему нужны веские аргументы. А это – это важно для нас с тобой. Но не для него.

Итан видел статью о ее свадьбе на сайте The Telegraph. Муж Далилы был наследником владельцев «Пиццы Серата» – сети пиццерий, разрастающейся из Мейденхеда на север. Бракосочетание состоялось в пятницу, во второй половине дня, церемония прошла довольно скромно. Я знала о «Пицце Серата» то, что они спонсировали благотворительные организации, выступающие против абортов, и что пиццы у них были так себе.

Далила улеглась на кровать и прикрыла глаза рукой.

– Как же так случилось? – произнесла она. – Мы же были семьей. На Мур Вудс-роуд. Разве нет? Мать и Отец – они просто хотели защитить нас. А в итоге получилось, что семья распалась. Кто-то может научиться с этим жить, а кто-то – нет.

Нам принесли кофе. Другой официант в чистенькой хрустящей униформе. Гость из мира живых. Далила одарила его улыбкой.

– Вы спасли мне жизнь, – сказала она.

Кофе был обжигающе горячим. Мы посидели минутку, покачивая в руках чашки и сливочники. Волосы Далилы рассыпались, обрамляя лицо.

– Даже я противилась поначалу. Впервые в жизни – одна, неизвестно где и без семьи. Мать недосягаема, а уж что случилось с Отцом… у меня тоже были сомнения. Но меня ждал Господь.

Далила умела убеждать. Если долго ее слушать, можно увидеть, как она успешно убеждает саму себя.

– А зачем они тебе – деньги? – спросила я.

– Для Гэбриела, – ответила она. – С ним совсем беда.

– Где он?

– Не торопись. Не делай вид, что наконец-то начала переживать о нем. – Она прижала свой кофе к груди, как что-то такое, чем она не желает делиться, и сказала: – Он в клинике. Частной клинике. Он пришел ко мне – от отчаяния, я думаю. Знал, что я помогу. И сейчас ему лучше. У меня хватило денег на первый месяц или около того. Я бы ни за что не стала просить у тебя, Лекс. Но пойми: это для него. Если ты во что-то вмешиваешься, нужно нести за это ответственность.

Размягченный вчерашней пирушкой мозг работал плохо, но что-то здесь явно не срасталось.

– Но ведь до сегодняшнего дня ты ничего не знала о наследстве, – заметила я. – Что ты собиралась делать?

Далила провела рукой по волосам, откидывая их назад. Под ними пряталась все та же полуулыбка.

– Господь любит щедрых, – сказала она.

– Ты собиралась попросить денег у меня, так ведь?

– А ты думаешь, почему я пришла? Но раз вышло так, что теперь ты мне кое-что должна, – это очень кстати.

Итан не стал бы помогать Гэбриелу. Через несколько недель после того, как его назначили директором Школы Уэсли, после того, как в газетах написали об этом и опубликовали интервью, кто-то вломился в их с Аной дом в Оксфорде прямо посреди бела дня, пока они были на благотворительном обеде. Нашелся свидетель, который видел, как некий человек выносил проигрыватель и телевизор через парадную дверь. Он сказал тогда: «Я не заявил об этом, потому что тот человек жил в этом доме».

– Это мог быть кто угодно, – возразила я тогда, беседуя с Итаном.

– Да брось, Лекс! Ты ведь точно знаешь, кто это был.

– Хорошо, – кивнула я Далиле. – У меня есть деньги. Обойдемся без того, что оставила Мать. И я успею сделать платеж в положенный срок, если подпишешь это. Но мне еще нужно знать, в какой Гэбриел клинике. Я хочу сама с ним поговорить.

Далила опустила уголки губ и сморщила лоб, карикатурно изображая мое беспокойство. Она и раньше так делала, когда мы были маленькими. Нашего сходства хватало, чтобы в точности передать выражение моего лица, поэтому ее гримасы так задевали меня.

– Ты такая серьезная, Лекс. Всегда была серьезной. Что бы ни случилось. Покажи, где я должна подписать?

Она старательно, как ребенок в самой первой с начала четверти тетради, вывела внизу свою фамилию. Я взяла документ, чтобы проверить.

– Я никогда не меняла фамилию, – сказала она. – Но меня всегда очень удивляло, что и ты не стала менять.

– Как называется клиника? – Я подала ей гостиничный блокнот, и она написала название одной очень известной психиатрической клиники, которая находилась примерно в часе езды от Лондона.

«Да уж, недешевое местечко», – подумала я.

– И… на твоем месте я бы поторопилась, – сказала Далила.

– Это еще почему?

– Компания, с которой он водится… я думаю, ты не единственная, кто будет претендовать на его долю.

Она огляделась, подобрала свою куртку и направилась к двери.

– Но тебе о его компании неоткуда было узнать, правда же?

Далила всегда немного косолапила. В детстве это придавало ей застенчиво-трогательный вид, но со временем стало раздражать Отца, и он делал ей замечания всякий раз, когда видел, что она ходит носками внутрь. Сейчас же, как я заметила, она исправила походку.

– У Итана скоро свадьба. Я думаю, мы еще увидимся там, – сказала Далила.

– Подожди…