Дежурный после полуночи

– Не выйдет, – сжав губы, смиренно покачал головой Николай. – Она дружелюбная и добрая девочка. И верная. Она пойдёт за нами. Или придёт к людям внизу. К голодным и обезумевшим. Либо к тем военным… – лицо мужчины скривилось от горечи. – А даже если нет – вскоре радиация дойдёт сюда, и она умрёт мучительной смертью. Нет, я… Я всё сделаю, – тяжело выдохнув, Николай расстегнул валяющийся рядом рюкзак.

– Ты серьёзно? – с недоверием вскинул брови Степан. – Ты правда согласен пойти?

Николай коротко кивнул и, повернувшись, оглядел спускающуюся к подножию тропу:

– Можешь подыскать хорошее место где-нибудь внизу для неё? Пожалуйста.

– Да. Конечно, – всё ещё не отошедший от удивления Березин оглядел окрестности и, завидев небольшую опушку поодаль от исхоженных троп, указал на неё рукой. – Вон там, кажется, светлое местечко. Я всё подготовлю и вернусь.

– Мы сами нагоним, – перебил друга Николай, излишне долго копаясь в рюкзаке. – Только дай нам время.

Степан понимающе кивнул и, наклонившись, ласково погладил уставившуюся на него собаку:

– Элли, ты замечательная девочка!

Всё же не сумев сдержать слёз, парень шмыгнул носом, поцеловал животное в макушку и, развернувшись, быстро направился вниз по тропе к выбранному месту. Дождавшись, пока товарищ скроется в паре сотен метров, Николай водрузил свой скудный багаж на колени. Необычайно расслабленные пальцы прошлись по обложке подаренной профессором книги, корешку родного дневника, ребристой рукояти снаряжённого пистолета Варфоломея, запомнившему рану Бориса хирургическому набору и, наконец, добрались до припасённого ранее шприца с морфином.

– Надо ввести лекарство, – дрожащим голосом произнёс Николай, еле снимая пластиковый колпачок с иглы. Услышавшая знакомые слова Элли недовольно тявкнула, но быстро потёрлась головой о живот хозяина, глядя на того бездонно-тёплыми глазами. Игла вошла в привычное место на холке – питомец даже не дёрнулся. Большой палец надавил на поршень, вливая в организм половину препарата.

– Не бойся, малышка, я бы тебя ни за что не бросил, – улыбнувшись, Николай погладил Элли по морде и поцеловал в совсем сухой и тёплый нос, а после – быстро вынув иглу, ввёл её себе в отчётливо проступающую на исхудавшей коже медиальную вену. Оставшаяся половина дозы быстро растворилась в кровотоке, опустевший шприц был отброшен в сторону, а сам Николай, прижав всё медленнее дышащую собаку к груди, прислонился затылком к камню и поднял глаза к небу. В ту же секунду плечи, шею и череп обвили прикосновения вновь явившегося женского образа.

– Всё хорошо, любимый. Я буду с тобой до конца и даже после, – впервые за всё время иллюзий и кошмаров Аня походила сама на себя, не отдавая могильным холодом и безнадёжным страхом. От места укола начало расползаться тепло. Сознание охватили ощущения блаженства и свободы. Николай провёл пальцами по мордочке совсем стихнувшей Элли и устремил свой взгляд на пробивающееся сквозь облака солнце.

Глава одиннадцатая Долина смертной тени

В густой зелени сибирских лесов, аккурат между широкими болотистыми равнинами и извивающимися речными протоками, раскинулся древний хвойный заповедник. Почти в самом его центре, на внезапно открытом всем ветрам облысевшем пригорке, стояло несколько массивных бревенчатых домов. Наиболее северный из них расположился чуть поодаль от своих собратьев, на склоне, сохраняя равновесие на восьми толстых дубовых сваях. Трудно сказать, когда именно он был построен и сколько раз ремонтировался: единственный невысокий этаж уже не раз видал инструменты столяров; три уютных окошка укрывались выцветшими ставнями, явно контрастирующими с современными стеклопакетами в самих проёмах; а двускатная черепичная крыша так вообще до сих пор отбрасывала блеск новизны. Внутри в пропахшей смолой спальне, на широкой кровати, под слоем толстого одеяла мирно дремал чуть ворочающийся Николай.

Из-за окна сквозь приоткрытые жалюзи бил луч ещё тёплого осеннего солнца, назойливо падая прямиком на подрагивающие веки. Мужчина недовольно поморщился, рефлекторно отмахнулся и приоткрыл глаз, оглядывая комнату. Первые секунды непонимания быстро сменились удивлением от взгляда на вторую пустовавшую половину постели, но уже спустя мгновение слух уловил возню где-то за дверью, в гостиной. Полежав ещё с минуту и хорошенько потянувшись, Николай поднялся с кровати, сунул ноги в тёплые тапочки и вышел в основной зал.

– Ты чего так рано подорвалась? – вскинул брови мужчина, глядя на суетно носящуюся по кухне девушку. Одной рукой она переворачивала жарящуюся на сковороде яичницу и разгружала посудомоечную машину, а другой усердно листала что-то в телефоне, попутно отвлекаясь на нарезку овощей под салат.

– Рано?! – изумлённо воззрилась на него Аня. – Уже почти десять! Если хотим успеть дойти до озера – надо выйти уже через полчаса!