«Дней Александровых прекрасное начало…»: Внутренняя политика Александра I в 1801–1805 гг.

Собрание 9 декабря началось с вопроса графа В. П. Кочубея к императору: кого тот предполагает назначить министром коммерции вместо отставленного князя Гагарина? Среди вероятных кандидатур назывался и граф Н. П. Румянцев (введенный в Государственный совет еще 9 сентября), который и занял этот пост. Затем все внимание переключилось на графа П. А. Строганова, который стал зачитывать свою записку о реформе Сената. Начав с истории вопроса, Строганов повторил сентенцию о том, что государю «больно видеть Сенат в унизительном состоянии» и он желает придать этому органу то же значение, каким Сенат пользовался при Петре I. Далее выступавший вспомнил ход обсуждения этого вопроса в «Негласном комитете» и Сенате. Особенно Строганов подчеркнул, что друзья императора не советовали ему лишать «правительство» свободы в дальнейших распоряжениях (намекая на скорую министерскую реформу?) и поддержать Сенат как высший судебный орган. В плане сохранения административных прав предусматривался надзор над коллегиями и губернскими властями. Далее происходил обмен мнениями по второстепенным вопросам. Первым из членов «Негласного комитета» в Государственный совет был введен 18 декабря граф В. П. Кочубей[60]. 23 декабря Александр Павлович сказал друзьям, что еще не успел подготовиться по вопросу о Сенате и предложил заняться иным, а именно: заслушать вначале записку Ф. С. Лагарпа о народном образовании. Предлагалась система управления: особый комитет во главе с министром, с соответствующими подразделениями в губерниях и с инспекторами из дворян на местах. Лагарп рекомендовал открыть школы в сельских поселениях, понимая, что в России это будет трудно сделать. Члены комитета заметили, что наше народное образование «представляет необычайную смесь и пестроту». Граф П. А. Строганов стал рассуждать о разнице между общим и специальным образованием и о различном их уровне. Ссылки при этом на Францию вызвали замечание императора, что не все иностранное удобно вводить в России. В другом своем письме государю Лагарп выступил против сохранения поста канцлера, считая, что при этом приобретаются огромная власть и влияние. Конкретно же он предостерегал от назначения графа А. Р. Воронцова, считая, что он будет противиться замышляемым реформам. Опасения швейцарца по поводу канцлерской власти парировал Строганов, приводя примеры из недавнего прошлого, когда огромным влиянием пользовались персоны не из-за своих должностей, но по доверенности к ним государей. Что ответили друзья на нападки в адрес Воронцова – не сказано. Однако мы знаем их позитивное мнение об этом политическом деятеле[61].

Замечаниями Александра I на записку о Сенате графа П. А. Строганова началось заседание 30 декабря. Они носили конкретный характер. Государь одобрил предложенное разделение административных и судебных дел по сенатским департаментам. Предложение Александра Павловича об изъятии из компетенции Сената вопросов военных и народного образования было единогласно одобрено. После этого возник спор, весьма показательный для очерчивания характера Александра I. Его друзья отметили, что ежедневно его отвлекает множество мелочей по военной части. Они считали, что большинство этих вопросов могли бы решать инспектора войск, облеченные доверием государя. Александр Павлович возражал, что эти мелочи не требуют продолжительного времени, но, если поручить их инспекторам, то «от послабления их произойдут беспорядки». Иными словами, Александр I как типичный гатчинец полагал, что неправильно подогнанный ремешок на амуниции или неверно пришитая пуговица на униформе могут привести к катастрофе. Поэтому эти мелочи требуют монаршего внимания.

3 и 6 января 1802 г. продолжилось обсуждение сенатской проблемы. Две записки по поручению государя представил Н. Н. Новосильцов. В них обрисовывались права и обязанности Сената. Далее обсуждалась проблема разделения дел между департаментами. Предложение Г. Р. Державина о выборах кандидатов в сенаторы из лиц, имевших чины первых четырех классов, дворянами, имевшими чины первых восьми классов, с последующим назначением кандидатов в сенаторы было всеми отвергнуто как «несвоевременное» для России. На обоих заседаниях заходила речь о назначении новых губернаторов. При этом было отмечено, что вместо скончавшегося в декабре вице-президента Военной коллегии И. В. Ламба назначен генерал от инфантерии С. К. Вязмитинов (введен в Государственный совет 16 января 1802 г.)[62].