«Дней Александровых прекрасное начало…»: Внутренняя политика Александра I в 1801–1805 гг.

Если указ о «свободных хлебопашцах» оказался максимумом того, что мог сделать в крестьянском вопросе для русских земледельцев Александр I, опираясь на своих друзей, то земледельцам Прибалтики были предложены гораздо более существенные преимущества. Связано это с позицией прибалтийского дворянства, которое сплошь состояло из немцев. Местные крестьяне – латыши и эстонцы – не раз выражали недовольство своим положением. Благоразумные немецкие помещики в подобных условиях решили в чем-то уступить, чтобы сохранить главное: местный вариант крепостного права. В 1803 г. был создан Лифляндский комитет, в который вошли: граф В. П. Кочубей (председатель), граф П. А. Строганов, О. П. Козодавлев и два представителя лифляндского дворянства. Понятно, что работа началась далеко не с чистого листа: заинтересованные немецкие помещики активно участвовали своими предложениями. 3 сентября лифляндскому гражданскому губернатору было приказано избрать кандидатов в Комиссию по определению крестьянских повинностей. И уже 20 февраля 1804 г. был опубликован именной указ, который утвердил «Положение для поселян Лифляндской губернии». Документ начинался с перечисления пожеланий лифляндского дворянства: признать политическое существование поселян, утвердить благоприобретенную ими собственность и огородить их от притеснений через определение их повинностей, которые и нашли в нем отражение. Крестьяне оставались прикрепленными к земле, но продавать их без нее не разрешалось. Более того, крестьяне становились владельцами своих участков земли, которые оставались в собственности помещиков. Причем владение это передавалось по наследству. Если помещик хотел отобрать эту землю, то он должен был об этом предупредить за три года (то есть чтобы не нарушать севооборота) и оплатить крестьянину все его издержки по хозяйствованию на ней. Важным обстоятельством стало подробное перечисление податей и повинностей крестьян в зависимости от количества и качества их земельных участков (барщина ограничивалась двумя днями в неделю). Движимое имущество считалось собственностью крестьянина, который, кроме того, имел право приобретать в собственность недвижимость (реально, конечно, это могли делать богатые крестьяне). Ничего не изменилось в положении помещичьих дворовых людей. По Положению в каждом поместье образовывался крестьянский суд. Из трех его членов один избирался помещиком, а двое – земледельцами. В 1805 г. подобное Положение было принято и для Эстляндии. С. Б. Окунь отмечает увеличение на деле крестьянских повинностей (теперь строго зафиксированных в соответствии с Положением), поскольку цена на землю была значительно повышена при прежней оценке барщины и оброка[139].

Применительно к русским казенным крестьянам продолжалась практика контроля над наделением их 15-десятинными земельными наделами, а в случае избытка земли – и «разных людей». Владельцы казенных земель, которые были ими освоены и заселены до 1763 г., должны были уплатить за них тройную цену. Рыбная ловля и мельницы, заведенные внутри казенных поселений, отдавались им из оброка. Улучшение экономического положения казенных крестьян в определенных местах сулили указы от 18 сентября 1803 г. (живущие в г. Печеры Псковской губернии крестьяне переселялись в деревни, и им даровались льготы), от 19 января 1804 г. (в некоторых губерниях велено отводить крестьянам «особые места» в лесах, чтобы им смолокурничать и рубить древесину «для разных изделий»), от 10 февраля (при казенных Олонецких заводах приписанными оставить только крестьян Петрозаводского уезда) и от 20 декабря 1805 г. (оставлены крестьянам Коньковской волости земли, ранее предназначенные под выгон г. Старица). По желанию казенных крестьян разрешено было заводить в их селениях «питейные дома» (указ от 17 февраля 1804 г.). Только «необходимые… причины и нужды» могли служить основанием их переселения из губернии в губернию (указ от 30 октября 1805 г.).

Не были забыты и крестьяне удельного ведомства. Именной указ от 18 октября 1802 г. предписывал тратить суммы из доходов Удельного департамента на обучение детей удельных крестьян в школе земледелия. Синодский указ от 7 сентября 1803 г. запрещал венчать «удельных вдов и девок» ни с кем из посторонних без специальных «увольнительных» писем от удельных властей. Тема «питейных домов» в удельных поселениях также являлась актуальной: сенатским указом от 17 декабря 1803 г. их запрещалось заводить без согласия Удельного департамента, а таким же указом от 27 ноября 1805 г. предписывалось заведенные без такого согласия уничтожить.