«Дней Александровых прекрасное начало…»: Внутренняя политика Александра I в 1801–1805 гг.

Проводились также внутригубернские и межгубернские изменения: в Олонецкой губернии губернским городом был сохранен Петрозаводск, а г. Кемь перешел к Архангельской губернии; граф Ильинский уступил казне Житомир, который стал губернским городом Волынской губернии; Малороссийские губернии предписано было разделить на поветы по-новому; губернское правление перенесли из Николаева в Херсон в связи с переименованием губернии; на Камчатке организовали областное правление, а «предварительное» – в Охотске; в Нижегородской губернии был «восстановлен» г. Макарьев; местечко Лепель Витебской губернии было «обращено» в уездный город; Иркутскую губернию разделели на семь уездов и к ней присоединили г. Охотск[159].

Кроме того, всех губерний касались следующие распоряжения: неоднократные указания на то, что купцам, мещанам и крестьянам следует выдавать только печатные паспорта (20 января и 13 августа 1803 г., 10 ноября 1804 г. и 20 апреля 1805 г.), в винные и соляные приставы назначать лиц тех же сословий (4 марта 1803 г.) и их же не принуждать переселяться из казенных селений в города (16 октября 1804 г.). Губернским властям позволили самим назначать правителей канцелярий и секретарей (21 апреля 1803 г.). Военной коллегии запретили «делать предписания» губернским «местам» напрямую, минуя гражданское губернское начальство (11 мая 1803 г.) Члены городских магистратов могли уходить в отпуска по очереди, не испрашивая разрешения губернских правлений (25 августа 1803 г.). Губернские правления, в свою очередь, предупреждались, чтобы поступавшие к ним деньги принимались к общему государственному доходу и незамедлительно направлялись в казенные палаты, а также о необходимости «уважать» представления губернских прокуроров (14–15 марта 1804 г.), а в присутственных местах приказные служители «не чинили бы бесчиния и жестокости» (13 июля 1804 г.). Казенным палатам предписывалось следить за губернскими и уездными казначеями на предмет сохранности казны (30 сентября 1804 г.). Губернаторам и вице-губернаторам запретили «пользоваться отдохновением», как прочим чиновникам (25 августа 1804 г.), а также «обременять» губернские правления излишней перепиской и применять при производстве гражданских дел порядок, допустимый в делах уголовных (21 ноября 1804 г.). Ведомости о ценах на хлеб предписывалось доставлять в Провиантскую экспедицию прямо, а не через полицию (31 марта 1805 г.). Поскольку губернские прокуроры состояли под начальством министра юстиции, был подтвержден запрет на дачу им «ордеров» от гражданских губернаторов (29 сентября 1805 г.). В губернских ведомостях указывалось печатать сведения об утраченных паспортах и беглых беспаспортных людях (23 октября 1805 г.). Губернским правлениям и палатам надлежало разрешать любые «сомнения» по делам, исходящим от «нижних» присутственных мест (6 декабря 1805 г.). Ввиду того что в 1805 г. происходила крупная переброска войск по территории империи к западной границе, принимались соответствующие решения: именной указ от 13 февраля возлагал на гражданских губернаторов продовольствие войск провиантом и фуражом; именной от 13 июля, из Военной коллегии от 2 ноября и сенатский указ от 30 ноября требовали пресекать возможные злоупотребления при проходе через селения воинских команд и сообщать об этом заблаговременно местной полиции[160].

Множество распоряжений центральной власти касается отдельных губерний. Больше всего именных указов поступило в рассматриваемое время на имя петербургских военного и гражданского губернаторов и петербургских же городских служб. Военным губернаторам графам М. Ф. Каменскому и П. А. Толстому, гражданским губернаторам С. С. Кушникову и П. С. Пасевьеву предназначались указы по конкретным вопросам городской жизни: работы третейского суда, больниц, службы полиции, будочников, пожарных, о городской верфи, поддержании путей сообщения, строительстве зданий, мостов и мостовых, освобождении от постоев и иных повинностей, кредитовании из капиталов Приказа общественного призрения[161]. То же можно сказать и о Петербургской городской думе (вопросы ее штатов, найма лошадей, передачи казарм в придворное ведомство) и Управе благочиния (о наказании извозчиков за лихую езду)[162].