Дневник парижского горожанина

830. Далее, Дофин приехал в Париж в конце августа, пробыл там три дня и отправился в Мо, где пробыл несколько дней и ни разу не посетил церковь, но постоянно занимался охотой и подобными глупостями, если не хуже. С ним было около тысячи разбойников, которые опустошили Иль-де-Франс; им платили по половине экю за каждую корову и по экю за каждую лошадь. Каждый, кто хотел собрать урожай с его лоз, должен был хорошо заплатить, чтобы ему разрешили это сделать. Всё это непотребство происходило исключительно потому, что бедный народ был не в состоянии платить тяжелые налоги и другие повинности, возлагаемые на них изо дня в день[2289]. Одни говорили, будто бы эти подати взимаются для экспедиции против Ле-Мана; другие говорили, что для Руана, третьи, что для Манта. Эти беспринципные правители таким образом обманывали народ и своей лживой пропагандой убедили его радостно принять свои потери, надеясь, что вскоре будет сделано что-то стоящее. Но надежда не оправдалась; лжецы питали бедный народ надеждами до тех пор, пока не наступила зима, а затем заявили, что невозможно начать осаду до следующего сезона, что у короля много неотложных дел, и что его сын с компанией должен немедленно отправиться ему навстречу. Итак, Дофин отправился в путь 14 октября 1443 года, когда он, получив свою долю с налогов, не сделав ничего доброго, только разорив вместо этого все сельские угодья.

831. Далее, теперь все проповеди были запрещены с середины августа до Зачатия Богоматери в декабре.

1444

832. Далее, в то время в Париже не было никаких известий ни о короле, ни о дворянах Франции — все они могли быть в двухстах лигах отсюда; но губернаторы, пользуясь своей властью, взимали бесчисленные налоги, утверждая, что король и его подданные, если только смогут собрать деньги, тотчас отправятся завоевывать всю Нормандию. Но когда "нормандский" налог был собран и они получили его в свое распоряжение, то все, что их интересовало, — это игра в кости, танцы или охота. Они не устраивали поединков и турниров, как это подобает мужчинам, и не совершали никаких ратных подвигов. Иными словами, все французские вельможи стали скорее похожими на женщин, чем на мужчин, храбрыми только в отношении бедных, безоружных крестьян, ремесленников и купцов.

Когда они поняли, что у бедняков больше не осталось ничего, чем можно было бы платить налоги, они издали указ, запрещавший использовать любые монеты, будь то бургундские, английские, фламандские или любые другие, за исключением монет с венком[2290]. Увы! У бедных людей в то время не было ничего кроме тех денег, которые объявили незаконными, так что эта мера их настолько обременили, что оставалось только пожалеть несчастных.

Это был один из самых тяжелых налогов, которые когда-либо взимались, поскольку приходилось покупать новую монету по своему усмотрению, и никто не никто не смел произнести ни слова об этом. Этот указ был объявлен в субботу, в день кафедры святого Петра, что принесло немалые неприятности и убытки людям, которые отправились в Сен-Дени[2291] за отпущением грехов. Очень многие из тех, кто приехал из Нормандии, как многие в этом году, имели при себе только английские, бургундские, фламандские или бретонские деньги, так что они сильно теряли на обмене, который были вынуждены совершать.

833. Далее, в это время в Святой Церкви все еще было два папы: один из них звался Евгением, а другой Феликсом[2292]. Евгений был на стороне Франции[2293], а другой владел Савойей и некоторыми другими округами вблизи этой местности.

834. Далее, лук в этом году был в изобилии; он стоил до 2 дублей и 2 денье за бушель, то есть не хуже, чем в предыдущие годы, а самый лучший лук-порей продавали в Халле по 1 денье за пучок, и цены не становились дешевле на протяжении всего Великого поста. За хороший горох просили 3 блана; за бобы — также 3 блана; хорошее вино — 3 денье.

835. Далее, в середине Великого поста, в день, когда поют "Letare Hierusalem" на мессе в Святой церкви, случилась самая сильная гроза за последние пятьдесят лет. Она продолжалась с трех часов до пяти не прекращаясь, и ударила по церкви Сен-Мартен-де-Шамп, сбив крест, флюгер и каменный шар весом не менее как бочонок вина. Он повредил кровлю церкви в нескольких местах; как говорили, ремонт обойдётся дороже трёх сотен золотых экю.

836. Далее, в это время канцлер[2294] отправился в Тур, где король участвовал в мирных переговорах между Англией и Францией. Но как раз в тот момент, когда он собирался увидеться с королем, он внезапно заболел и почти сразу же умер. Это была серьезной потерей, ведь он был честным человеком, сделавшим все возможное для королевства.