Добрые инквизиторы. Власть против свободы мысли

Тем гомосексуалам (а также чернокожим, феминисткам, христианам и всем остальным), которые хотят заставить замолчать заблуждающихся, я бы хотел сказать следующее: да, дезинформация о том, что гомосексуальность — это болезнь, что чернокожие хуже белых, и т. д. вредит людям. Но людям вредит любая дезинформация. Когда-то считалось, что человеческие жертвоприношения помогают получить хороший урожай, что ведьмы наводят порчу на деревни и поэтому их надо уничтожать, что кровопускание — прекрасный способ вылечить лихорадку. Нам вредят не неправильно думающие люди, а невежество и пропаганда; и свободная критика — то есть либеральная наука — это не болезнь, а лекарство.

* * *

Я уже говорил в начале: возможно, я нагнетаю. Если вы по-прежнему считаете, что я преувеличиваю опасность, которую представляют для либеральной науки фундаменталисты, эгалитаристы и особенно поборники человеколюбия, то пусть будет так. Но, может быть, я хотя бы убедил вас быть начеку. Это важно. До тех пор пока в научной игре будут не только победители, но и проигравшие, до тех пор пока ничем не ограниченная критика будет злить и травмировать людей, враги свободомыслия будут существовать. Другими словами — они будут существовать всегда. Опасность примет новые формы и обретет новые аргументы, но она не исчезнет, пока не вострубят ангелы[80]. А до тех пор давайте помнить о Салмане Рушди и молиться — нет, бороться — за его воскресение.

Послесловие. Меньшинства, моральное знание и использование языка вражды

Когда в 1993 году эта книга впервые увидела свет, дело Салмана Рушди было еще на слуху: за писателем охотились. Я посвятил свой труд надежде, что когда-нибудь он вернется к жизни свободного человека. В 1998 году иранское правительство формально перестало поддерживать фетву против Рушди — это было частью соглашения по восстановлению политических отношений с Великобританией. Хотя радикальные исламисты продолжали ему угрожать, он снова зажил публичной жизнью. Мы с вами стали чуть свободнее. Двадцать лет спустя я ощущаю себя вправе поставить новое посвящение — памяти одного из величайших защитников свободы мысли в ХХ веке, человеку, который имел все основания сомневаться в эффективности либеральной науки, но никогда не терял веры в нее и дождался того, что это доверие было потрясающим образом оправдано. Подробнее о Фрэнке Камени я расскажу ниже.

Помимо второго посвящения, менять в тексте «Добрых инквизиторов» я ничего не стал. Приведенные в книге аргументы кажутся мне здравыми и актуальными, а свежие примеры только подтверждают старую мудрость: чем больше внешних изменений, тем меньше все меняется по существу.

Когда появилась эта книга, не было ни интернета, ни айфона, ни App Store. Поэтому технически не могло случиться такого, что внеконфессиональная миссионерская организация под названием Setting Captives Free («Освободим узников») выпустила приложение для айфона, обещающее вылечить гомосексуальность за 60 дней силой Иисуса Христа. Однако реакция была извечной: оскорбленные гей-активисты потребовали, чтобы приложение удалили из App Store, и компания Apple его удалила. Конечно, и активисты, и Apple действовали в рамках закона. Но тактика активистов не становится от этого мудрой, а отклик Apple и результат — самыми хорошими. Об этом я тоже подробнее скажу ниже.

С освобождением писателя дело Рушди не закончилось. Оно отозвалось громким эхом в 2005 году, когда датская газета опубликовала карикатуры на пророка Мухаммеда (некоторые из них провокационные). Последующий скандал вызвал на Западе смесь смущения, оправданий и отрицания — это сильно напоминало ту реакцию, с которой было встречено дело Рушди. Датское правительство заявило: «Свобода самовыражения — это основа основ датской демократии», а затем: «Тем не менее действия или высказывания святотатственного или дискриминационного характера запрещаются датским законодательством. Оскорбленная сторона может обратиться по поводу таких действий или высказываний в суд, и суды принимают решения по каждому конкретному случаю». Когда датские власти решили не преследовать издателей карикатур, по всему миру начались ожесточенные протесты, людям стали угрожать расправой, и все это привело к гибели нескольких сотен человек. Во Франции и в Канаде в отношении изданий, перепечатавших карикатуры, правительства инициировали расследования по подозрению в разжигании ненависти и нарушении прав человека. В конце концов преследовать их не стали. Было бы справедливо сказать, что защита Западом интеллектуальной свободы была вопиюще двойственной. Чем больше внешних изменений…

* * *