Дочки-матери, или Во что играют большие девочки (Сборник)

И вдруг – этот кошмар 19 августа, напряженные 3 дня, когда отчаяние, ужас, горе смешались с надеждой, гордостью, радостью победы. Я услышала о путче по «Эху Москвы» в пять часов утра в ночь с 18-го на 19-е; в 6 ч. позвонила Т.А.[19], Вере и др.: а без 10 мин. восемь «ЭМ» замолчало. Слушала «Свободу», потом «ЭМ» в 3 часа дня начало работать снова. А по телевизору и радио только музыка и чтение обращений и указов «советского руководства» и «ГКЧП» и насквозь лживая информация. В 8 ч. утра 19 VIII позвонила в «Эхо Москвы», девочка по телефону ответила, что их выключили. Я спросила про Ельцина – не знают, не могут связаться… И вдруг уже через несколько часов «Обращение» Ельцина, Хасбулатова, Силаева, указы президента. Вот тогда я поняла, что этим гадам не победить. А когда по телевизору показали совершенные ничтожества, которые выступили на пресс-конференции и не могли вызвать ничего, кроме презрения и насмешек у слушателей и зрителей, мне, как и всем, стало ясно – им не победить. Хотя опасность была – если бы они действовали умнее, быстрее и решительней, может быть, Белый дом и не удалось бы отстоять. Я во вторник ездила на Кировскую, в поликлинику и увидела эти БТР и танки, и как народ реагировал, и как шли от Российской товарной биржи (это в здании почтамта) сотни молодых парней – кооператоров, предпринимателей и несли огромное – несколько десятков метров бело-красно-голубое знамя (теперь это национальный флаг), я начала плакать…

Всего один-единственный раз я видела бабушку плачущей. Мы с Алешей возвращались из Москвы в Барселону. Глядя из окна такси на двор улицы Кедрова, я увидела, как бабушка идет вслед за машиной и прячет лицо в ладонях. Она была вся сухонькая, и слезы с ней как-то не вязались. Плакала ли бабушка оттого, что поняла, что мы больше не увидимся? У нее бывали такие прозрения – например, в ночь перед пропажей нашего песика Кути она видела сон: будто бы Кутя ковыляет на четырех подрезанных лапках. Мама тоже часто видит сны и все время их интерпретирует, потому что ей интересно придумывать всякую чепуху. Но настоящая мистика у меня связана с трезвой и рассудительной бабушкой. Мы сидели с мужем и сыном за столом в домике, который снимали тогда в каталонской деревне виноградарей и виноделов. Я смотрела, как ест Алеша, и вдруг ощутила некое тепло, волной перелившееся из моей груди в моего ребенка. И подумала: может быть, существует какая-то субстанция рода, перетекающая из поколения в поколение? Через минуту из Москвы позвонила мама и сказала, что бабушка только что умерла. Я почему-то не сомневаюсь, что это тепло излилось в момент ее смерти и служит залогом неведомого бессмертия.