Доктор Торн

Мэри, казалось, видела все, что происходило в душе Беатрис. Но нет, не все. Да, враждебность, непонимание, осуждение, несчастье были как на ладони, но вот более глубокого потока любви, достаточно мощного, чтобы поглотить все дурное, если позволит время, не замечала.

– Рада, что открылась тебе, – стараясь сдерживать чувства, проговорила Мэри. – Ложь и лицемерие отвратительны.

– Это было всего лишь заблуждение, – возразила Беатрис.

– Что же, зато теперь мы понимаем друг друга и ты знаешь, что в моей груди тоже бьется сердце, которое, как и у представителей высшего общества, порой выходит из-под контроля. Леди Арабелла полагает, что я плету интриги, чтобы стать хозяйкой в Грешемсбери. Но ты, во всяком случае, не обвинишь меня в злом намерении. Если бы вдруг завтра выяснилось, что Фрэнк не имеет права на наследство, то я получила бы шанс на счастье.

– Но, Мэри… Ты говоришь, что любишь его.

– Да, именно так.

– А если вдруг он тебя разлюбит, что-то изменится?

– Это же не лихорадка, от которой можно вылечиться. Придется либо попытаться разлюбить самой, либо страдать всю жизнь, либо умереть.

– Боюсь, – продолжила Беатрис, – ты не знаешь истинного характера Фрэнка. Он не из тех, кто готов остепениться в ранней молодости. Кажется, даже сейчас, в Лондоне, у него роман с какой-то леди, жениться на которой мой брат не может.

Беатрис сообщила сплетню так, между делом, без всякой цели: просто услышала от кого-то, поверила и необдуманно сочла за благо передать Мэри.

– Что ж… – ответила та. – Сказать нечего.

– Но разве ты не разочарована, не расстроилась?

– Вполне возможно.

– Ах, Мэри, ну почему ты так холодна? Ты же знаешь, как я была бы рада стать твоей золовкой! Если бы только это было возможно!

– Да, Триши, понимаю, но это невозможно, правда? Разве может блистательный Фрэнсис Ньюболд Грешем опозорить свой род, женившись на такой дворняжке, как я. Конечно, я это знаю. Конечно, готова к несчастью и одиночеству. Он может развлекаться сколько душе угодно – будь то со мной или с другими. Это его привилегия. Я прекрасно знаю, что он еще не готов остепениться, понимаю, в каком я положении, и все-таки его люблю.

– Но, Мэри, он просил тебя стать его женой? Если так…

– Позволь тебя спросить: он когда-нибудь говорил, что сделал это?

В этот момент Беатрис не была расположена повторять все, что сказал Фрэнк. Год назад, перед отъездом, брат несколько раз настойчиво заявил, что непременно женится на Мэри Торн, если та согласится, но сейчас Беатрис видела в этих словах лишь мальчишеское бахвальство. Жаль только, что Мэри воспринимала ситуацию иначе…

– Что же, сохраним свои секреты, – предложила Мэри. – Только помни одно: если даже завтра Фрэнк женится на другой, у меня не возникнет оснований его обвинять. В моем понимании он свободен и может выбрать любую леди. Можешь так ему и передать. Но помни, Триши: все остальное было сказано только тебе.

– Да, конечно, но мне очень, очень грустно! – с досадой воскликнула Беатрис. – Пришла к тебе такой счастливой, а ухожу едва ли не в слезах.

Так закончился тот необычный разговор, которого мисс Грешем ждала с большим нетерпением.

– Не переживай из-за меня, дорогая, я справлюсь. Порой мне кажется, что я родилась для испытаний: несчастья сами меня находят. Поцелуй меня, Триши, и больше не расстраивайся. Мистеру Ориелу ты нужна довольной, веселой и счастливой.

Подруги расстались.

Выходя из дома, Беатрис увидела доктора Торна в лаборатории справа по коридору: тот был погружен в какое-то механическое действо аптекарского ремесла, возможно, готовил микстуру от кашля для ребенка. Если бы можно было пройти мимо незамеченной, то она бы это сделала, поскольку сердце оставалось переполненным болью, а глаза распухли и покраснели от слез. Но Беатрис так давно не была в этом доме, что побоялась показаться невежливой или заносчивой и проговорила, постаравшись изменить выражение лица и даже попытавшись улыбнуться:

– Добрый день.

– Ах, моя фея! – ответил доктор, оставляя таинственное занятие и выходя из лаборатории. – Ну что, теперь и вы намерены стать почтенной дамой?

– Ничуть, доктор, по крайней мере в ближайшие десять лет. Но откуда вам известно? Наверное, Мэри рассказала? Предательница!

– Признаюсь, действительно услышал новость от Мэри. Но разве я не имею права это знать, учитывая, сколько засахаренных слив переносил вам в кармане? От всего сердца желаю счастья, от всего сердца. Ориел очень достойный молодой человек.

– Вы действительно так считаете, доктор?

– Да, именно так. Слышал только об одном его недостатке.

– И что же это такое, доктор Торн? – встрепенулась Беатрис.

– Наш пастор долгое время полагал, что священник не должен жениться, но вы исправили недоразумение, и теперь ваш избранник поистине безупречен.

– Спасибо, доктор. Признаюсь, что из всех слов, которые я слышала, ваши самые приятные.

– Поздравляю, Беатрис, и надеюсь, что обретете счастье с избранником. – Доктор Торн крепко пожал девушке обе руки и призвал Господнее благословение.

– Ах, доктор! До чего же хочется, чтобы все мы опять стали друзьями!