Доктор Торн

Леди Арабелле не удалось осуществить свой небольшой план по перенесению свадьбы Беатрис на несколько недель позже. Идея заключалась в придании событию большего великолепия, чтобы представить первое торжество преддверием второго, особенно пышного и грандиозного. И все же с помощью графини Де Курси заботливой матушке удалось реализовать замысел, не покушаясь на воскресенья бедного мистера Ориела. На торжество Беатрис обещали прибыть сама графиня, леди Александрина и леди Маргаретта, а вот на второе событие ожидался приезд всего многочисленного семейства Де Курси: графа с графиней, лордов и леди, достопочтенных Джорджа и Джона. Никакие почести не казались чрезмерными по отношению к невесте, которая принесла в семью четырнадцать тысяч фунтов годовых, а также к кузену, который приобретением столь ценной супруги исполнил главный жизненный долг.

– Если герцог Омниум окажется в стране, то наверняка любезно почтит нас своим присутствием, – горделиво заявила графиня. – И, конечно, первым делом заговорит с Фрэнком о политике. Полагаю, сквайр не захочет, чтобы Фрэнк придерживался старой школы.

– Разумеется, Розина, Фрэнк все сделает по-своему. В его-то положении!

С такой завидной легкостью в замке Курси решились все проблемы.

Наконец подошло время свадьбы, Беатрис вышла замуж и отправилась в свадебное путешествие в Озерный край. Верная обещанию, Мэри стояла возле алтаря рядом с подругой, однако не в том платье из гринсбона, о котором когда-то говорила: по столь торжественному поводу она надела… Но, пожалуй, не стоит описывать, в каком одеянии мисс Торн появилась в качестве подружки невесты, так как необходимо посвятить время и место ее собственному свадебному платью: ведь осталось совсем немного страниц, чтобы завершить наш рассказ, представив список гостей, организацию торжества, наряд невесты и все прочее.

Мэри напрасно пыталась обуздать стремление леди Арабеллы к грандиозному празднеству: в конце концов, она выходила замуж из дома доктора Торна, а не из Грешемсбери, поэтому гостей должен был пригласить к себе доктор, но в данном случае он не оказал сопротивления размаху творческой фантазии, и ее светлость все устроила на свой манер.

– Что я могу поделать? – пожаловался доктор племяннице. – Вот уже два года подряд противоречу ей буквально во всем. Меньшее, что мы можем сделать, – это предоставить свободу в такой мелочи, как прием гостей.

Все, что касалось конкретного дня проведения свадьбы, Мэри взяла в свои руки, не позволив никому принять решение. Не следует полагать, что если Беатрис вышла замуж во вторник, то Мэри могла последовать ее примеру в следующий вторник. Молодые леди с доходом в четырнадцать тысяч фунтов годовых не склонны спешить к алтарю, а женихи, исполняющие семейный долг женитьбы на деньгах, вынуждены подчиняться и ждать, так что Фрэнк стал абсолютно счастливым человеком только ранней весной.

Необходимо сказать и несколько слов о брачном контракте. Из-за сложности процесса составления необходимого документа доктор Торн боялся сойти с ума. В качестве адвокатов семейства Грешем господа Слоу и Бидвайл (следует понимать, что мистер Газеби занимался иными вопросами и его работа в Грешемсбери естественным образом закончилась) заявили, что не намерены в одиночестве улаживать столь запутанный и ответственный вопрос. Наследница, коей являлась Мэри, должна представить собственных юристов, причем, по мнению господ Слоу и Бидвайла, числом не менее полудюжины, поэтому доктору пришлось обратиться к другим специалистам и вновь проконсультироваться с мистером Абрахамом и мистером Снилэмом относительно выбора достойных кандидатур.

Если Фрэнк станет собственником заповедного имущества, принадлежащего жене, но используемого отцом, сможет ли он предоставлять аренду более длительную, чем на двадцать один год? А если так, то кому будет принадлежать право присвоения чужой недвижимости? Что касается сброшенных с кораблей грузов, то, мистер Критик, лишь весьма малая часть принадлежащей поместью земли находилась на морском берегу, и этот вопрос пришлось оставить нерешенным, поскольку он требовал долгого рассмотрения и подробного обсуждения. Утомительные формальные процедуры выводили доктора из себя, да и сам Фрэнк начал жаловаться, что его хотят окончательно отлучить от невесты.

Но, как мы уже отметили, по одному пункту Мэри твердо стояла на своем. Адвокаты могли присудить ей все доставшиеся от покойного сэра Роджера деньги, акции и закладные, но за одним исключением: все, что прежде принадлежало Грешемсбери, должно вернуться в Грешемсбери, и не когда-нибудь в будущем, не в качестве наследства их с Фрэнком детей и внуков, но сейчас же, немедленно. Фрэнк должен стать полновластным хозяином Боксал-Хилла, а что касается других частей поместья, то ими ему предстояло управлять по собственному усмотрению вместе с отцом. Сама же Мэри должна была наблюдать за тем, чтобы супруг имел возможность осуществить собственные замыслы.