Дон-Кихот Ламанчский. Часть 1 (др. издание)

Одно изъ средствъ, придуманныхъ священникомъ и цирюльникомъ противъ болзни Донъ-Кихота, состояло въ томъ, чтобы задлать дверь его библіотеки такъ, чтобы онъ не нашелъ ее по своемъ выздоровленіи. Этимъ они думали уничтожить причину болзни, и чрезъ то и самую болзнь. Рыцарю положено было объявить, будто волшебникъ унесъ его книги и кабинетъ.

Черезъ два дня Донъ-Кихотъ всталъ съ постели и прежде всего отправился въ свою библіотеку. Не находя ее на прежнемъ мст, онъ принялся всюду отыскивать ее, безпрерывно обходя то мсто, на которомъ она была расположена, ощупывая руками стну, ничего не говоря и не понимая. Наконецъ онъ спросилъ, съ какой стороны была расположена его библіотека.

— О какой библіотек говорите вы, спросила экономка, и что ищите вы тамъ, гд нтъ ничего, потому что чортъ унесъ ваши книги и кабинетъ.

— Не чортъ, а волшебникъ, добавила племянница, прилетвшій сюда на дракон, вскор посл вашего отъзда. Онъ былъ въ вашемъ кабинет, — что онъ тамъ длалъ, этого я не знаю; — но только спустя нсколько времени, мы видли, какъ онъ вышелъ черезъ крышу, наполнивъ дымовъ весь домъ. Когда же мы полюбопытствовали взглянуть, что онъ надлалъ здсь, то не нашли ужь ни вашей комнаты, ни вашихъ книгъ. Улетая, онъ кричалъ намъ, что, ненавидя васъ, онъ причиняетъ вамъ вредъ, который замтятъ впослдствіи; въ этому онъ добавилъ, что его зовутъ Мюньетонъ.

— Фрестонъ, а не Мюньетонъ, замтилъ Донъ-Кихотъ:

— Право не знаю: Фритонъ или Фрестонъ; знаю только, что имя его кончается на тонъ, отвтила племянница.

— Да, сказалъ Донъ-Кихотъ, мудрый Фрестонъ питаетъ ко мн смертельную ненависть, угадывая, что нкогда я встрчусь на поединк съ рыцаремъ, которому онъ покровительствуетъ, и какъ ему извстно, что не смотря на вс его старанія, я останусь побдителемъ въ этой битв; по этому онъ и длаетъ мн, въ ожиданіи ея, всевозможныя непріятности, но пусть знаетъ онъ, что ничто не въ силахъ измнить велній небесъ.

— Кто въ этомъ сомнвается? возразила племянница. Но, дорогой мой дядя, къ чему вамъ вовлекать себя во вс эти опоры? Не лучше-ли мирно сидть въ своемъ дом, чмъ рыскать по свту и отыскивать хлбъ лучше пшеничнаго? Мало ли людей, отправлявшихся искать шерсти, возвращались остриженными?

— Другъ мой, возразилъ рыцарь, прежде чмъ остригутъ меня, я вырву бороду тому, кто тронетъ хоть одинъ волосъ на моей голов.