Дон-Кихот Ламанчский. Часть 1 (др. издание)

— Санчо, не сомнвайся въ этомъ, перебилъ его Донъ-Кихотъ, потому что совершенно такъ, какъ я разсказалъ теб, восходили и нын восходятъ еще странствующіе рыцари на ступени королевскихъ и императорскихъ троновъ. Нужно только разузнать намъ, какой христіанскій король ведетъ, въ настоящее время, великую войну и иметъ красавицу дочь. Но время терпитъ, и прежде чмъ явиться ко двору короля намъ нужно прославиться. Одно меня нсколько смущаетъ; положимъ, что мы найдемъ короля, и войну, и красавицу принцессу, и я покрою себя безпримрною славою въ мір; я, все таки, не знаю, какъ сдлаться мн потомкомъ императора, или хоть родственника какого-нибудь монарха, потому что иначе, какъ бы ни были изумительны мои подвиги, король все же не выдаетъ за меня своей дочери. Видишь-ли, Санчо; изъ за того только, что я не нахожусь въ родств съ императорами, я долженъ потерять все, что заслужу своими длами. Правда — я сынъ извстнаго и почтеннаго гидальго, у меня есть имніе, и по жалоб за обиду я могу требовать пятьсотъ грошей вознагражденія [7]. Быть можетъ даже мудрецъ, который напишетъ мою исторію, выведетъ мою родословную отъ какого-нибудь королевскаго правнука въ пятомъ или шестомъ поколніи, потому что есть два рода дворянства и родословныхъ. Одни происходятъ отъ королей и принцевъ, но мало-по-малу, значеніе рода ихъ умалилось, и вышедши изъ широкаго основанія, роды эти окончились, какъ пирамида, едва замтною точкою; другіе же, напротивъ, происходя отъ скромныхъ и безызвстныхъ потомковъ, мало-по-малу стяжали себ извстность и блескъ. Такъ то, Санчо, одни становятся тмъ, чмъ они не были; а другіе были тмъ, чмъ перестали быть. И такъ какъ я принадлежу, быть можетъ, ко второму разряду, то было бы не дурно, еслибъ знатность моего рода, нкогда великаго и знатнаго, была доказана и удовлетворила короля — моего будущаго тестя, если только инфанта не влюбится въ меня до того, что будь я даже потомокъ какого-нибудь водовоза, она и тогда выйдетъ за меня замужъ, не смотря ни на какія запрещенія своего отца. Мн, конечно, пришлось бы, въ такомъ случа, похитить и скрывать ее гд-нибудь, пока время или смерть не потушили бы гнва ея родныхъ.

— Мн кажется, замтилъ Санчо, что тутъ, какъ нельзя боле, подходитъ любимая поговорка всхъ негодяевъ: «никогда не проси того, что можешь взять», хотя, впрочемъ, вотъ эта, другая, поговорка, придется едва ли еще не боле кстати: «лучше скачокъ черезъ заборъ, чмъ молитва добраго человка». Я говорю это потому, что если господина короля, — вашего будущаго тестя, никакъ нельзя будетъ упросить выдать за васъ дочь его инфанту, тогда, конечно, вашей милости не останется длать ничего иного, какъ похитить и скрыть ее гд-нибудь. Плохо только, что пока вы тамъ помиритесь съ королями и вступите на царство, бдному оруженосцу вашему придется, кажись, зубы на полку положить, въ ожиданіи великихъ и богатыхъ милостей вашихъ; если только наперсница инфанты, будущая супружница его, не убжитъ вмст съ инфантой; ну, тогда ему придется ужъ съ нею коротать вкъ свой, до той поры, когда наконецъ, при помощи небесной, пріидетъ наше царствованіе. Наперсницу эту, я полагаю, ваша милость, вы могли бы сейчасъ отдать вашему оруженосцу.

— Не знаю, что могло бы помшать? отвчалъ Донъ-Кихотъ.

— Значитъ намъ остается, теперь, положиться на Бога, и поплестись за судьбой туда, куда понесетъ насъ втеръ, сказалъ Санчо.

— Дай Богъ, чтобы все исполнилось по моему желанію и въ твоей выгод, добавилъ Донъ-Кихотъ; и да будетъ ничмъ тотъ изъ васъ, это ни во что не цнитъ себя.

— Я, слава Богу, старый христіанинъ, замтилъ Санчо, а чтобы быть графомъ, этого кажется довольно.

— По моему, такъ и это даже лишнее, сказалъ Донъ-Кихотъ; былъ ли бы ты имъ или нтъ, это не помшаетъ мн, сдлавшись королемъ, дать теб дворянство безъ денегъ и безъ заслугъ съ твоей стороны. Мн стоитъ только возвести тебя въ графское достоинство, и, вотъ, ты сразу пріобртаешь дворянство и знатность, и чтобы тамъ ни говорили злые языки, а все же, къ досад своей, принуждены были бы, наконецъ, признать тебя знатнымъ господиномъ.

— Да неужели вы полагаете, воскликнулъ Санчо, что я не съумлъ бы заслужить вашей знатности? Было время, когда я считался за старшаго въ одномъ братств, и клянусь Богомъ, вс въ одинъ голосъ говорили тогда, что мн пристало быть самимъ старшиной. если ужъ тогда я обратилъ на себя такое вниманіе, то подумайте, ваша милость, что было бы, если бы я напялилъ себ на плечи герцогскую мантію, и показывался бы въ народ, осыпанный жемчугами и золотомъ, словно какой-нибудь иностранный принцъ. Право, я полагаю, что тогда на меня приходили бы смотрть верстъ за пятсотъ.

— Да ты, Санчо, вообще, ничего себ, отвчалъ Донъ-Кихотъ; только не мшало бы теб почаще брить бороду, а то она у тебя такая густая и всклокоченная, что если ты не будешь бриться, по крайней мр, каждые два дня, то тебя можно будетъ узнать на разстояніи выстрла изъ аркебузы.