Дорога пряности

В глазах Кайна мелькает разочарование.

– А ты рада оставаться наивной. – Уронив руку, он возвращается к окну. – Мы еще в Сахире, но где?

Я наконец выпускаю на волю застрявший в легких воздух. Стоя так близко к джинну, ощутив его смертоносное прикосновение, я будто погрузилась под воду.

– Аль-Медина-Аль-Увла, в Долине костей, – отвечаю я. – Знаешь это место? Его нет ни в одной книге по истории.

Кайн замирает у окна, узкие плечи сжимаются.

– Не надо было сюда приходить, – произносит он странно напряженным голосом.

– Мы не собирались, но, как я уже говорила, Таха повел нас не тем путем. Вероятно, у нас больше не будет возможности переговорить до самых Песков. А я должна знать, что делать, когда окажусь в Алькибе. Ты упоминал город Таил-са, но не мог бы раскрыть больше…

– Не надо было сюда приходить, – повторяет Кайн, стискивая кулаки. – Это дурное место.

– Да знаю я. Мы отправились через Долину, только чтобы время выиграть.

– Не Долина, Гроза. А город… город сожалений.

Кайн кладет ладонь на окно. Из-под пальцев растекается лед, ползет серебряными лозами, потрескивая и поскрипывая расползается по стеклу.

Я таращусь во все глаза:

– Так ты знаешь это место?!

– Да. Давным-давно его народ отравило высокомерие. Они изгнали своего короля, узурпировали его трон. А когда пришла беда, принялись умолять отвергнутого короля о защите.

С моих дрожащих губ срываются белые облачка – в комнате стремительно становится холоднее. Я придвигаюсь ближе.

– Ну… он им помог?

Кайн вскидывает брови.

– Нет, – шепчет он, качая головой. – Он предпочел наблюдать их крах.

Мороз пронизывает мои дрожащие мышцы, сковывает кровь.

– Кайн, откуда ты это знаешь?

После долгого, ужасающего молчания он наконец шепчет:

– Тем королем был я.

Я потрясенно моргаю раз, два, три, почти ожидая, что он растает в клубах дыма, что я вдруг осознаю, будто это все сон. Но увы. Я трясу головой, издаю сдавленный смешок, хотя мышцы лица подергиваются, не понимая, то ли им поморщиться, то ли саркастично ухмыльнуться.

– Сейчас не время для сказок, демон.

– Это правда. Обладая волшебством, я был неимоверно могущественен. Я выстроил этот город в подарок той, кто был мне дорог, и люди стекались любоваться его чудесами. Но затем… – Кайн окидывает меня взглядом своих мертвых глаз. – Ты слышала имя Хубаал?

Меня охватывает ледяной ужас. Рот беззвучно открывается и захлопывается.

Выходит лишь кивнуть.

Кайн снова смотрит в окно, на свои пальцы, на иней, от них исходящий.

– Здесь, под Первым городом, лежит Хубаал… и видит сон.

– З-здесь, – заикаюсь я, отшатываясь. – Ты хочешь сказать… что Хубаал здесь?!

За стенами дома раздается девичий крик.

16

Крик сотрясает ночь, будит остальных, и они сонно требуют друг от друга ответов. Таха произносит мое имя, повышает голос:

– Имани! Где ты?

Он, должно быть, думает, что кричала я. Мы с Кайном переглядываемся. Беспокойство в его глазах потрясает меня до глубины души. У меня на языке вертится тысяча вопросов о его признании, что он был королем этого города, но я не могу продолжить разговор, не могу допустить, чтобы о существовании джинна узнали. Я поднимаю клинок:

– Уходи.

– Я вам нужен.

По коридору стучат шаги. Таха меня ищет.

– Некогда, – шиплю я.

– Гроза, прекрати шуметь…

– Уходи, сейчас же!

Дверь с грохотом распахивается, порыв ветра задувает свечу.

– Вот ты где. – Тревога Тахи сменяется замешательством. – С кем ты говорила?

Я смотрю туда, куда все еще направлен мой кинжал, но Кайна уже нет. Я прерывисто выдыхаю, опуская руку:

– Ни с кем.

Таха переводит взгляд с меня на пустую комнату и обратно:

– Я тебя слышал. Что ты делала?

– Отрабатывала удары.

У меня сбилось дыхание, кожа блестит от пота. Ложь выходит уместной, но меня может выдать дрожь в голосе.

– Посреди ночи? Да еще и с раной?

– Не спалось. – Спрятав кинжал в ножны, я протискиваюсь в дверь мимо Тахи. – Слышал крик?

Фей и Реза толпятся в конце коридора.

– Я думал, это ты, – говорит Реза, потирая усталые глаза.

– Кто-то другой. Нужно разведать.

– Нет.

Таха выходит из спальни. От осознания, что он и правда зашел проверить, не лгу ли я, кожу продирает мороз.

– Почему нет? – спрашиваю я, когда Таха идет обратно по коридору.

– Это ловушка. Чудовища пытаются нас выманить.

– Да, разумеется, – вторит Фей и замирает, осененная мыслью. – Они могут пробраться в дом.

Таха возвращается в гостиную:

– Они не знают, где мы. И не узнают, если мы будем вести себя тихо и…

Снаружи вновь звенит крик, на этот раз отчетливый:

– Помогите, пожалуйста!

– О духи… – Голова резко идет кругом, и я натыкаюсь на Таху.

Он удерживает меня на ногах:

– Что с тобой?

– Это она.

Я ковыляю к своему месту, сворачиваю одеяло и запихиваю в сумку.

– О чем ты? – Таха подходит ко мне.

Усевшись, я влезаю в ботинки, затем вскакиваю и принимаюсь натягивать доспех.

Таха щелкает пальцами:

– Имани? Объясни, а?

– Там Амира, – нетерпеливо отвечаю я, набрасывая на плечи и застегивая плащ.

– Твоя сестра? Не может быть, – отзывается Фей.

Я делаю три горьких глотка из фляжки с холодным чаем из мисры, затем прячу ее обратно.

– Я знаю голос моей сестры. Я должна ей помочь.