Дорога солнца и тумана

– Это произошло не сразу. Постепенно мужчины убедились, что секс с необрезанной женщиной более приятный, что нетронутый клитор делает женщину более восприимчивой к их ласкам, но при этом вовсе не способствует распущенности… Это патриархальное общество, – продолжал Джек, заметив гримасу на моем лице. – Их образ жизни может показаться жестким и странным, но каждая культура развивается с собственным набором ценностей и обычаев, которые меняются в зависимости от времени и обстоятельств. Женщины становятся все более свободными. Многие из них начали работать с заокеанскими организациями, продающими их браслеты и украшения. Традиционные навыки рукоделия начинают приносить прибыль.

Вместе с толпой деревенских мы прошли в загон для скота в центре крестьянского двора. Почти весь скот был на пастбище, остались лишь несколько коз, овец и пара коров. Мужчины взяли одну корову и выстрелили ей тупой стрелой в яремную вену. Хлынувшую из шеи кровь собрали в тыкву и протянули девочке, только что прошедшей церемонию.

– Масаи редко убивают свой скот, – пояснил Джек. – Но они берут какое-то количество крови и затыкают рану. Корове это не приносит большого вреда, а кровь помогает ослабевшей девочке подкрепить силы… – Он умолк, потому что наполненную кровью тыкву пустили по кругу, и Олонана предложил ее ему.

Я смотрела, как Джек отпил глоток и передал дальше. Слава богу, он пропустил меня, и за это ему вечная благодарность. Из этнографических блюд я еще могла съесть суши, но пойти по стопам Дракулы…

– Когда тебе что-либо предлагают, надо пить, – сказал он. – Это знак уважения.

– То кровь, то плевок. Обмен физиологическими жидкостями у них козырная тема, – заметила я еле слышно, но Джек все равно меня услышал. Я всегда считала себя прямой и открытой, но тут вылезли на поверхность мои предрассудки, и меня это раздражало.

– Может, мне не следовало принимать приглашение на деревенскую оргию, на которую мы направляемся? – сказал он.

– Что? – Я резко остановилась.

Маленький мальчишка, шедший за мной, ткнулся носом мне в ягодицу. Для него удар получился мягким, но его голова была твердая, как камень, и я потерла свой ушибленный зад, когда все проходили мимо.

– Это часть праздника. – Джек с большим интересом наблюдал за моим смятением, и я сердито сверкнула на него глазами, хотя с болью в душе видела иногда следы того, прежнего Джека, веселого и спокойного, который оказался похоронен под обломками молла.

– Это обжорная оргия, Родел, – пояснил он. – Они зарежут козла в честь сегодняшней церемонии.

– И я должна буду это есть? – У меня болела задница, я устала, меня достали мухи. Я была голодная, но не настолько.

– Они поджарят его. – Джек рассмеялся. – Но сначала они будут танцевать, – добавил он, когда мы оказались на краю круга.

В круг вышел моран в ярко-красной тоге, ловкий и с горделивой осанкой. Он начал прыгать с копьем в руке, а остальные мужчины сопровождали его прыжки низким гудением. Чем выше он прыгал, тем выше звучали их голоса. Наконец он устал, и его место занял другой воин. Потом запели женщины, одна выводила мелодию, а остальная группа отвечала в унисон. На шее у многих женщин были красочные воротники из бисера, они покачивались, когда женщины шевелили плечами. Мужчины неистово прыгали, иногда на впечатляющую высоту, под громкий восторг зрителей. Это была очень мужская демонстрация мышц, мужественности и жизненной энергии. Я украдкой поглядывала на женщин, мне было интересно, оценивают ли они этих парней.

Блин, еще как! Они были тотально увлечены этим зрелищем. Особенно девочка, прошедшая через символическую церемонию обрезания. Другие девчонки подталкивали ее локтями. Она теперь стала невестой на выданье, красоткой бомы. Интересно, подумала я, может ли она выбирать себе мужа, или это решают без нее.

Я уже хотела спросить об этом Джека, но Олонана вытащил его на середину круга. Толпа завизжала от восторга, когда Джек сбросил свои башмаки. Очевидно, это был вызов на поединок – посмотреть, кто прыгнет выше. Олонана и Джек прыгали и прыгали, глядя друг на друга. Я заметила кинжал в чехле под одеждой старейшины, когда они поднимались в воздух все выше и выше. Это была дуэль между старейшиной и его гостем, и Джек был целиком поглощен ею.

В его движениях была безграничная плавность, но вместе с тем и грубость, при виде которой меня бросало в жар, пронзало электричеством. Это был мускул в движении. Динамичный, доминантный, неотразимый. Я различала под одеждой теплые линии его тела – широкое пространство груди, стальные бедра, руки, поднимавшие прошлой ночью ведра в ванной. Я вонзила ногти в свою ладонь, надеясь прогнать охватившее меня безумие, пробежавшее по нервам, словно огонь по сухой траве. Что-то было в этой пыли, в этом низком гудении вокруг меня – они волновали меня, отзывались у меня в животе; я казалась себе рыбой, извивавшейся и жаждавшей поймать хоть каплю воды.