Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов

Он меня спросил, позволю ли я ему по крайней мере говорить о том счастливом дне, и просить своего дядю заступишь в сем случае место отца: я ему сказала, что имя отца для меня столь приятно и почтительно, что я почитала бы себя счастливою иметь такого отца, которой бы по милости своей признал меня своею дочерию.

Не довольно ли я изъяснилась? Что ты о том думаешь, любезная моя? Однако по истннне, я не прежде то приметила, как по некоем рассуждении, и что я тогда не намерена была говорить столь вольно, ибо в самое то время, я вспомнила о родном своем отце, с глубочайшим вздохом, и с горчайшим сожалением видела себя отвергнутую от него и от моей матери. Г. Ловелас, казалось мне, был тронут моим рассуждением, и голосом, коим я оное произнесла.

Я еще молода, Г. Ловелас, продолжала я, обратившись назад, [дабы отереть текущие свои слезы;] однако довольно уже перенесла печали. Я виню в оном вашу любовь; но не удивляйтесь, что имя отца произвело столькое впечатление над сердцем всегда покорной и почтительной дочери до начала ее с вами знакомства, и коей нежность младости требует еще родительского призрения.

Он обратился к окну. Радуйся со мною любезная моя Гове, (поскольку я должна принадлежать ему) радуйся, что он не совсем имеет нечувствительное к жалости сердце. В нем сие движение изъявлялось. Однако он усиливался перенести оное. Он подошел ко мне. Равномерное чувствование принудило его вторично обратиться. Он произнес несколько слов между которыми я расслышала только Ангельская. Наконец пришед в первое состояние, он подошел опять ко мне. Подумавши несколько, он мне сказал, Милорд М… болен подагрою, он страшится, чтоб то почтение, о котором он говорил не сделалось предлогом весьма долгой отсрочки; и сие самое приводит его в чрезвычайную печаль.

Я не отвечала на то ни единого слова, ты можешь о том судить, любезная моя, но можешь и отгадать, что я думала о сих словах. Насколько глубокомысленности, с толь страстною любовью! Насколько сожаления вдруг к такому дяде, которому он до сего времени столь мало оказывал достодолжного почтения. Для чего, для чего жребий мой, подумала я сама в себе, привел меня быть рабою такого человека.

Он сомневался, как будто был сам вне себя: прошел раза два по зале и прохаживаясь сказал, что его смущение ни когда не кончится; потому что не знает, когда будет счастливейшим человеком. О есть ли бы он не знал драгоценной сей минуты! он остановился смотря на меня. (думаешь ли ты, любезнейшая моя Анна Гове; чтоб я не имела нужды в отце или в матери!) Но, продолжал он, если не может он меня склонить назначить шастливого для него дня, как бы скоро сам он того желал; то в сем случае, думает он, что и может засвидетельствовать почтение Милорду и нет, поскольку в сие время можно бы было расположить брачные статьи, и сие старание усладило бы его нетерпеливость; не щитая того, что при том и времени не будет потеряно.

Ты можешь еще лучше рассудить, насколько я была поражена сими словами, если я тебе повторю от слова до слова, что по том следовало.,,Он клялся своею честью, что я столь была строга; мои взгляды заключали в себе нечто столь таинственнаго; что он не знал, не более ли в ту минуту, в которую он ласкался мне нравиться, был от того самого удален. Удостою ли я его сказать ему, угодноли мне или нет то почтение, которое он желал учинить Милорду М…? Я по счастью вспомнила, любезная моя, что тебе не хочется, чтоб я его оставила. Я ему отвечала.,, Конечно г. Ловелас если сие дело некогда должно совершиться; то мне весьма приятно будет иметь полное одобрение с одной стороны, когда я не могу получить оного с другой.

Он прервал мою речь с чрезвычайным восторгом.,,если сие дело должно совершиться! Боже милосердый? Какие изречения в таких обстоятельствах? Говорить об одобрении! когда честь моего с ним союза составляла все честолюбие его фамилии. О если бы Бог благословил, дражайшая моя! присовокупил он с таким же восхищением, чтоб не оказывая никому почтения завтра бы был счастливейший день в моей жизни! что вы о том скажите, любезная Кларисса! [с видом дрожащим от нетерпеливости, которой ни мало не казался притворным.] Что вы скажите о завтрашнем дне?,,

Он не мог сомневаться, любезная моя, чтоб я не оспорила и не назначилаб к сему день отдаленной, хотя б отсрочка сего предложения, которую уже он предложил, и подала мне средство поступить в сем по своей воле.

Однако, видя что я молчала, он возразил.,,Так, завтра, сударыня, или после завтра, или в следующий день!,, И взяв меня за обе руки, он смотрел на меня пристально, ожидая ответа.

Сей жар ложной или чистосердечной, привел меня в смятение. Нет, нет, сказала я ему, не для чего столь скоро торопиться. Конечно лучше, когда Милорд сам при сем будет.