Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов

Я не знаю других законов, кроме вашей воли, вдруг отвечал он мне с холодностью, как будто совершенно предался моим желаниям, и хотя ему еще весьма много стоило оное пожертвование. Умеренность принудила меня казаться оным довольною. Но крайней мере я так судила. Чегоб я не могла сделать… Но к чему служат теперь желания?

Он хотел наградить себя (слово употреблямое им в других случаях) за насилие, которое он себе делал для повиновения мне, и поцеловал меня.

Я оттолкнула его с весьма справедливым и чистосердечным негодованием. Отказ мой, казалось мне, его удивил и привел в огорчение. Он по видимому, почитал за право ожидать всего от моей признательности. Он сказал мне весьма откровенно, что в таковых обстоятельствах, в коих мы находимся, он оправдывал себя в такой невинной вольности, и что чувствительно был тронут видя себя столь презрительно отверженным. Я ему ничего не отвечала, и тотчас удалилась. Проходя мимо простеночного зеркала, я приметила в окно, что он держал кулак у своего лба, и услышавла некоторые жалобы, между коими я различила слова: равнодушие и холодность похожая на ненависть. Прочего я не поняла.

Намерен ли он писать к Милорду или к девице Монтегю, о том я не известна. Но как я теперь должна оставить всю разборчивость; то может быть достойна я хулы, что ожидаю оного от такого человека, которой весьма мало ее знает. если же правда, что он ее не знает, и что почитая оную необходимым, он решился всегда быть таковым; то я более сожаления, нежели хулы, достойна. При всем том, поскольку мой жребий обязывает меня принять его таковым, каков он есть; то и надлежит мне на то решиться. Я буду иметь человека горделивого и столь привыкшаго видеть себя всегда таким, как ему другие удивляются, что не чувствуя внутренних своих недостатков, он всегда помышляет о украшении своей наружности. Как его предложения превосходят мое ожидание, и по его мнению он должен претерпеть от меня много, то я решилась, если он не причинит мне новой какой обиды, отвечать на его предложения, я постараюсь, чтоб мои изъяснения были сокрыты от всякого с его стороны возражения, как и его с моей.

Словом, любезная моя, не видишь ли ты во всем, сколь мало наши свойства имеют сообразности.

Как бы то ни было, я согласна заслужить мой проступок, отрекаясь, если мое наказание ограничивается только сим одним, от всего того что называют благополучием в сей жизни, с таким мужем каков он: одним словом, я соглашаюсь препровождать до конца дней моих страждущую в таком браке жизнь. Мучение таковое не весьма будет продолжительно.

Что касается до него, сей случай и те угрызения совести, кои он возчувствует, поступя столь худо с первою своею женою, могут учинить его благосклоннее к другой, хотя б случилось, что она и не болееб была того достойна, а между тем все те, которые узнают мою историю получивт из ней сии наставления; что глаза суть изменники, коим не должно вверятся; что вид обманчив в других словах; что телесная красота и изящность души весьма редко соединяются, наконец; что хорошие правила и правота сердца суть единые начала, на которой бы можно основать надежду счастливой жизни, как в сем так и в будущем свете.

Сего очень довольно на предложения г. Ловеласа. Я ожидаю на то твоего мнения.

Кларисса Гарлов.

[Издатель присоединяет здесь некоторые выписки из четырех писем г. Ловеласа, писанных к его другу с последнего числа, содержащия те самые подробности, которые означены в письмах девицы Клариссы, но коих следующие выражения заслуживают однако чтоб здесь были помещены.]

,,Что должен бы я был учинить и со всеми моими намерениями, еслиб ее родитель, и вся непримиримая ее фамилия не старались сами о моих выгодах? весьма ясно, что еслиб ее переговор имел хотя малейшей успех; то она оставила бы меня навсегда, и я не в состоянии бы был остановиться в сем намерении, по крайней мере, покамест не решилсяб срубить дерево с корнем, дабы дойти и до плодов; однако с небольшим терпением, я еще надеюсь, что до времени созрения оного, мало помалу его опрокину.