Драмы и комедии

Входит  Б р о н я. Ей неприятно, что Гудович так увлечен разговором с Юлей. Недружелюбно взглянув на Юлю, она ставит перед ней чай. Юля благодарит кивком головы. Б р о н я  выходит. На кухне гремит ведрами, собираясь по воду.

Ю л я. Это вам одна загадка. А теперь вторая: угадайте, от кого вам письмо?

Г у д о в и ч. Подождите, подумаю.

Ю л я. От замечательного человека, вашего друга и товарища по работе.

Г у д о в и ч. Здесь у меня таких нет. Все мои друзья и товарищи по работе там, на свободной земле. Один я остался здесь, как подбитый журавль.

Ю л я (вынимает из кармана письмо, показывает конверт, прикрывая обратный адрес). Узнаете, чей это почерк?

В дверях появляется  г о л о в а  М а р ф ы  П е т р о в н ы. Она внимательно прислушивается.

Г у д о в и ч. Погодите, погодите. Я этот почерк где-то видел. Этот почерк напоминает мне… напоминает мне почерк нашей дорогой Александры Потаповны, нашей народной артистки. Но ведь этого же быть не может. Она ведь там…

Ю л я (отдает ему письмо). Прочитайте обратный адрес.

Г у д о в и ч (читает). «Москва, Пушечная девять, ЦДРИ, Александре Потаповне Гаевской». Юленька, скажите, я не сплю? Как же это? Откуда? Где вы взяли это письмо?

Ю л я. С неба свалилось. И прямо мне в руки.

Г у д о в и ч (показывает пальцем вверх). С неба? Так, так, понимаю. Только с неба оно и могло свалиться. (Разрывает конверт, читает.) «Дорогой Павел Андреевич! Горячий привет вам с Большой земли от ваших друзей. Не думайте, что мы о вас забыли. Мы все вас помним и любим по-прежнему. Принимаются меры, чтобы вы были с нами. Приезжайте, мы вас встретим с распростертыми объятиями. Ваш талант снова расправит свои могучие крылья, скованные фашистской неволей. А пока это осуществится, просим, не откладывая, прислать нам клавир вашей «Счастливой доли». Театр приступает к работе, и мы хотели бы открыть сезон вашей оперой. Желаю вам мужества, здоровья и счастливого пути. До скорой встречи в Москве. Ваша Алеся». Погодите, погодите. Дайте опомниться. (Взволнованный, ходит по комнате.)

М а р ф а  П е т р о в н а  исчезает.

Москва!.. Неужели это возможно? И какие меры? Кто их принимает?

Ю л я. Центральный Комитет и наше правительство. Насчет вас давно был запрос — где находится, что делает.

Г у д о в и ч. Помнят! В такое время! Об одном человеке хлопочут. Если бы еще, скажем, генерал был, а музыка — разве до нее теперь?

Ю л я. Считают, что и музыкой можно бить врага.

Г у д о в и ч. Они просят, чтобы я сразу клавир прислал. А как же я его пошлю?

Ю л я. Дайте мне.

Г у д о в и ч. Вам?

Ю л я. Не беспокойтесь, дойдет по назначению.

Г у д о в и ч. Так вот вы кто!

Ю л я. Почтальон, только и всего.

Г у д о в и ч (открывает ящик стола). Да, но он у меня в таком виде… На клочках, карандашом… Тут никто ничего не разберет. Да и не окончен еще. Мне нужно не меньше месяца, чтобы привести все это в порядок. Я аккуратно, меленько перепишу в одну тетрадку, чтоб меньше места занимало.

Ю л я. А сами вы разве не собираетесь?

Г у д о в и ч. Я рад бы, но как? Каким образом?

Ю л я. Таким же образом, каким у нас оказался доктор Данилович.

Г у д о в и ч. А с ним что? Я его неделю назад видел в городе.

Ю л я. А теперь он там.

Г у д о в и ч. Значит, и я могу?

Ю л я. Конечно, можете. У меня есть на этот счет предложение.

Г у д о в и ч. У вас?

Ю л я. Да. …Не мое, конечно. Мне поручили привести вас в партизанский отряд.

Г у д о в и ч. Вы оттуда?

Ю л я. Да. Послали к вам меня, потому что кому-нибудь другому вы могли бы и не поверить.

Г у д о в и ч. Вот так Юленька!

Ю л я. Вы и мне не верите?

Г у д о в и ч. Да что вы, что вы! Я себе, своим ушам не верю. Старик Гудович — партизан. Немножко не вяжется. Это такие люди!.. Я их видел сегодня на улице. И женщина там была. Может быть, такой же почтальон, как вы. Только не дай бог увидеть вас в таком положении.

Ю л я. Так как же, Павел Андреевич? Вам у нас будет хорошо. Будете сидеть в землянке и работать над «Счастливой долей». А придет самолет, сядете — и через три часа в Москве.

Г у д о в и ч. Вы мне сказку рассказываете.

Ю л я. Которая станет былью. А тут вам оставаться опасно.

Г у д о в и ч. Что ж, я согласен. Только ведь это не сегодня?

Ю л я. Нет, я вам скажу когда. Мы сфабрикуем вам пропуск, приготовим подводу Тут один шофер собирается к нам перейти… с немецкой машиной. Я с ним держу связь. С ним бы очень удобно было. Вы будьте наготове и ведите себя осторожно. На улицу играть больше не ходите.

Г у д о в и ч. Не пойду. С этого дня считаю себя партизаном.