Читаем Другая Америка. Запад в свете духовной науки полностью

— В 19-ом столетии естествознание открыло, что в нервно-чувственной системе человека действует сила электричества. В этом наука права. Но, когда она полагает, что та нервная энергия, которая принадлежит нам и является основой создаваемых нами понятий и представлений, каким бы то ни было образом связана с теми электротоками, которые проходят через наши нервы, то в этом наука заблуждается: эти электротоки вовсе не принадлежат нашему существу; это те силы, которые вкладываются в нас теми существами, о которых я только что говорил (лекция «Тайна двойника»). Этот двойник живет в электротоках, через их посредство существо двойника связывается со всеми электромагнитными силами Земли. Мы знаем электричество только в его внешних проявлениях, внутреннее его существо остается от нас скрытым. Как все силы Земли имеют духовную сторону, также и силы земного электромагнетизма. Электричество есть «теневое отражение сил душевного мира, существующего во Вселенной». Мы знаем теневое отражение этого душевного мира в себе: это есть наше абстрактное мышление, ставшее по отношению к живому мышлению его теневым отражением. Через него действуют силы, уплотняющие человеческую душу, отрезающие ее от живого духа, силы разделяющие людей, антисоциальные силы. Существует внутренняя связь между уплотняющей душу силой нашего интеллектуального мышления и электричеством. Нервно-мозговая система в человеке есть носитель мышления и в ней наука открыла электротоки. Электричество — это сила природы, но в нем есть и другая сторона — теневое отражение душевного существа Вселенной. «В электричестве как бы плавают импульсы из душевного мира, это импульсы природы». «Но это антиморальные импульсы, инстинкты зла» («Тайна двойника»). Во времена Гете не было еще электрических проводов, пробегающих по всем ландшафтам, несущих электроэнергию во все города и фабрики, не было электрических машин, изменивших всю нашу жизнь вплоть до кухни, не было радио и телевизоров, непрерывно на нас воздействующих, не было электрического освещения, превратившего нам ночь в день. Но тогда люди имели еще душевную связь с духом природы и вообще с духовностью, хотя и не умели еще подойти к ней по новому. Теперь люди рационально отрезаны от духа, полностью пропитаны материализмом.

Если человек слишком подвержен электромагнетическим силам Земли, он утрачивает связь с истинно духовным миром. Он теряет возможность познавать себя в своем истинном духовном существе, оказывается в полной зависимости от Земли, от земных условий. Бертольд Вульф говорит об этом в своей книжке «О форме и становлении земли»: «Всякий орган, устроенный под действием сил душевного мира на началах полярности, является носителем этой тени душевного начала. Как уже было сказано, это больше всего касается субстанции нервной системы организма. Для этой субстанции особо важное значение имеет одно определенное вещество, обнаруживающее некую родственность электричеству. Это фосфор. Оба они — и электричество и фосфор — имеют тенденцию к уплотнению, а с другой стороны оба источают свет. Субстанция нервов состоит из белка, содержащего фосфор. Уже в самой своей субстанции нервная система предрасположена проводить свет, равно как и ее пепел — электричество». Так из всего, что связано с электромагнетизмом исходит сила, содействующая уплотнению, отвердению человеческой души.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Афоризмы житейской мудрости
Афоризмы житейской мудрости

Немецкий философ Артур Шопенгауэр – мизантроп, один из самых известных мыслителей иррационализма; денди, увлекался мистикой, идеями Востока, философией своего соотечественника и предшественника Иммануила Канта; восхищался древними стоиками и критиковал всех своих современников; называл существующий мир «наихудшим из возможных миров», за что получил прозвище «философа пессимизма».«Понятие житейской мудрости означает здесь искусство провести свою жизнь возможно приятнее и счастливее: это будет, следовательно, наставление в счастливом существовании. Возникает вопрос, соответствует ли человеческая жизнь понятию о таком существовании; моя философия, как известно, отвечает на этот вопрос отрицательно, следовательно, приводимые здесь рассуждения основаны до известной степени на компромиссе. Я могу припомнить только одно сочинение, написанное с подобной же целью, как предлагаемые афоризмы, а именно поучительную книгу Кардано «О пользе, какую можно извлечь из несчастий». Впрочем, мудрецы всех времен постоянно говорили одно и то же, а глупцы, всегда составлявшие большинство, постоянно одно и то же делали – как раз противоположное; так будет продолжаться и впредь…»(А. Шопенгауэр)

Артур Шопенгауэр

Философия
Социология искусства. Хрестоматия
Социология искусства. Хрестоматия

Хрестоматия является приложением к учебному пособию «Эстетика и теория искусства ХХ века». Структура хрестоматии состоит из трех разделов. Первый составлен из текстов, которые являются репрезентативными для традиционного в эстетической и теоретической мысли направления – философии искусства. Второй раздел представляет теоретические концепции искусства, возникшие в границах смежных с эстетикой и искусствознанием дисциплин. Для третьего раздела отобраны работы по теории искусства, позволяющие представить, как она развивалась не только в границах философии и эксплицитной эстетики, но и в границах искусствознания.Хрестоматия, как и учебное пособие под тем же названием, предназначена для студентов различных специальностей гуманитарного профиля.

Владимир Сергеевич Жидков , В. С. Жидков , Коллектив авторов , Т. А. Клявина , Татьяна Алексеевна Клявина

Культурология / Философия / Образование и наука